Яан Кросс - Императорский безумец

поступлю…

Тимо встает из-за стола и поднимает Ээву. Они долго молча обнимаются. Полковник и жандармы его уводят.

Ээва спешит к дверям проводить Тимо… Долго машет вслед. Стоит на пороге/

Сцена постепенно освещается… На переднем плане за столом сидит Тимо в зеленом домашнем сюртуке, на коленях клетчатый плед. Волосы и усы покрыты сединой. Ээва, почти не изменившаяся, лишь виски слегка убеленные сединой, разливает чай.

Якоб (Тимо). Ну, как вы себя чувствуете?

Тимо (с легкой иронией). Якоб, с императорским полковником ты был на «ты». А с императорским безумцем тебе уже быть на «ты» не подобает?

Якоб (отхлебывает чай и пытается улыбнуться). Вполне подобает, если ты не против.

Тимо. Кстати, Ээва (Якобу) завтра едет в Тарту, и не забудь. побывай у Андреса в библиотеке и привези «Утопию» Мора, но на латыни или английском не бери. Возьми на немецком. Чтобы и сама могла ее прочитать..

Ээва (у него за спиной, запустив руки в волосы). Не забуду, дорогой.

Тимо (Якобу). Наверно, ты уже знаешь. я припаян здесь к месту. Я не смею уехать из Выйсику. Только с разрешения генерал-губернатора. Так повелел император

Якоб. А если без разрешения?

Тимо. Этого я не могу. Якоб. А если без разрешения?

Тимо. Этого я не могу. В Петербурге они ведь взяли у Ээвы подписку. Ответственность на ней…

Ээва. Значит, нам остаётся только бежать, только бежать. За границу. И вместе.

Раздается стук в дверь.

Ээва. Кто там?

Входит Ламинг.

Ламинг. Прошу прощения, господа, я хотел…

Тимо (слегка насмешливо, с хрипотцой). Кто это?

Ээва. Тимо, это же наш управляющий…

Тимо (с неожиданным рвением). Правильно! Входи, входи, входи! Я тебя сначала не узнал. Давно не видел. (Ламинг неуверенно подходит). Кроме того, ты уже несколько лет как умер. Так ведь? Скоро три года. Даже три года каземата меняют человеческое лицо. Три раза три — тем более. Что же говорить о смерти! От нее у человека лицо становится совсем другим. Смотри, какой ты стал маленький и простенький! Нет, нет, не бойся, что я начну тебе лгать. Я тебе всегда говорил правду. В свое время ты на меня разгневался, что я назвал тебя смертным. Ну, а теперь я так не поступлю. Я скажу тебе не смертный, а мертвый. Александр le mort! Печально, что ты пользуешься этими мелкими наушниками… Ну да бог с тобой. Все мертвы.

Ээва. Господи, Ламинг, уходите. Господин сегодня скверно себя чувствует. Я просила доктора Робста зайти к нему. И из Тарту должен приехать доктор Фельманн.

Ламинг, пятясь, уходит.

Затемнение

Ээва. Я ясно помню то майское утро. Девять лет назад. (Оглядывается. Возвращается.)

Господин маркиз, как долго я должна терпеть честь вашего присутствия здесь?

Маркиз. Лишь до тех пор, мадам, пока мои люди не соберут бумаги вашего супруга и пока я не ознакомлю вас с письмом его императорского величества, до сего относящимся.

Жандармы упаковывают бумаги в мешки и удаляются.

Ээва. Я желала бы выслушать письмо императора в присутствии свидетеля. Я хочу, чтобы при этом находился мой брат.

Маркиз. Письмо на французском языке.

Ээва. Он понимает.

Маркиз. Как изволите (вынимает из нагрудного кармана под орденами запечатанное письмо). Мадам, я надеюсь от всей души, что вы сумеете понять. письмо государя — это документ самой высокой, достойной удивления гуманности. Да. Из него следует, что несколько дней назад господин Бок прислал ему запечатанный конверт с бумагами. Император пишет слово в слово — с бумагами, прочитав которые император вынужден был прийти к выводу, что господин Бок лишился рассудка. Столь запутанны, противоречивы и — главное — бесстыдны идеи, изложенные в этих бумагах. А подобных опасных безумцев в любом нормальном государстве следует с корнем вырывать из общества. Кстати, часть бумаг император послал мне, чтобы я высказал свое суждение. И я должен сказать. я полностью разделяю мнение его величества. Вот так. Поэтому император велел мне лично выехать на место и сделать то, что я сделал. И он повелел собрать с собой бумаги господина Бока и тщательно их изучить. Не кроются ли за ними другие люди подобного образа мыслей…

Ээва. Господин маркиз, --">