Нина Николаевна Садур - Панночка

Нина Садур ПАННОЧКА

Пьеса в двух действиях

По мотивам повести Н. В. Гоголя «Вий»

В черном черном лесу

стоит черный черный дом

В черном черном дому

стоит черный черный стол

На черном черном столе

стоит черный черный гроб

В черном черном гробу

лежит черный черный мертвец

… Отдай мое сердце!!!

Из детских выдумок

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Явтух, старый козак.

Спирид, козак средних лет.

Дорош, молодой козак.

Хома Брут, философ Киевской бурсы.

Панночка, она же старуха.

Хвеська, нестарая еще бабенка.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ КОЗАКИ

Двор сотникова дома. Козаки полудничают.

Спирид. А хорошо, ребята, на свете жить!

Дорош. Ты, Спирид, правильно говоришь! Ты хорошо говоришь. Явтух, он хорошо говорит.

Явтух. Горилка добрая у нашего пана.

Дорош. Явтух хорошо говорит. Спирид, Явтух правильно говорит!

Спирид. Я вот что скажу, ребята. Хоть вы меня убейте, или же, к примеру, утопите в самой большой бочке, что стоит в погребе нашего пана, я…

Дорош. Ты хорошо говоришь, Спирид!

Спирид. А что, может человек просидеть в бочке ну хоть до захода солнца?

Явтух. А что ж? Ежели горилка в той бочке добрая, просидит.

Дорош. Просидит, Спирид! Человек все может!

Спирид. Нет, ребята, я вам вот что скажу. Может человек просидеть в бочке или не может, а чудеса на свете бывают!

Дорош. Бывают!

Явтух. Чудес нет!

Козаки в изумлении глядят на Явтуха.

Дорош. Явтух, то ли тебе горилка не нравится? То ли галушки кончились в чане? Кончились галушки. (Кричит.) Хвеська! Подсыпь галушек, баба!

Явтух. Не в галушках дело, товарищи мои добрые. И горилка хорошая у нашего пана, злая горилка, горячо течет по козацким жилам, веселит щедрые козацкие души и тяжелит крепкие наши головушки, а только кончились чудеса на свете, товарищи вы мои хорошие. Хоть до самого Киева пройди пешком через все наши степи и леса, а ни одного чуда пo дороге ты не встретишь.

Спирид рыдает.

Не плачь, друже! Выпей лучше горилки, залей свое горе.

Спирид (отталкивая чарку). Не можно человеку без чуда жить! Явтух, как же ты, ковтун сивый, такое говорить-то можешь? Чтоб до самого великого Киева и ни одного чуда на свете не осталось?

Явтух (упрямо). Нету чудес.

Спирид. Боже ж мой, боже ж мой, что же это в мире делается? Как же человек без чуда жить теперь будет, если он один на всей земле и никакой ему истории не приключится? Ничто теперь ему не привидится, ни одна тайная красота не сверкнет в утреннем тумане, не поразит в самое сердце, и не пойдет он искать червонного клада под душную ночь Ивана Купалы?

Дорош. А так хорошо сидели! Эх!

Входит Хвеська.

Сгинь, баба! Козаки плачут! Не должно бабе видеть козацкое горе.

Хвеська. Больно-то мне надо горе ваше видеть, бездельники толстолобые! Только и горя у вас, что бока отлеживать и панское добро проедать. Благо, что погреба не запираются, и щедрее нашего пана никого нет на свете. То-то откормил он настоящих толстых кабанов!

Дорош. Что она говорит, ребята! Что она такое говорит, эта глупая баба! Нет, эта баба глупая!

Явтух. Баба есть ведьма. Потому не может козак, если он настоящий козак, а не кнур дрянной, не может он насмешку терпеть от бабы. И не будет!

Хвеська. Ой, ой, больно страшно стало! Ты, Явтух, старый, а ума у тебя у самого нету. Думаешь, есть? Нету. И никогда не было.

Явтух (сплюнув). Ведьма и есть.

Спирид. А если ведьма, то где же у ней хвост?

Явтух. И хвост у ней есть. У всякой бабы есть хвостик. А уж у этой точно есть хвост. Это закон природы.

Хвеська. Люди крещеные! Да что же это говорится тут такое! Да вы послушайте этих одурелых козаков! Да они же спятили совсем от своих научных заседаний! Хозяйство нашего пана стоит без присмотра, а эти толстолобые заседают только да едят!

Явтух. А нехорошо будет, если я сейчас исподницу скину и прогуляюсь по одному месту хворостиной.

Хвеська примолкла в своем углу.

Да. Чудес нету. И мир стоит сам собой, трезвый и твердый, как козак перед шинком.

Спирид. А что же тогда есть в мире, Явтух? Если все чудеса перемерли, то что --">