Татьяна Шемякина - Шарлатаны

электроламповом заводе. В Москве он сразу же отвёз Глашу в маленькое полуподвальное помещение, где из мебели были только стол да скрипучая кровать, и объявил тётке, что, мол, теперь тебе деваться некуда, дай-ка я тебя обниму и расцелую! Но, видимо, он всё же недостаточно хорошо изучил характер моей тётки! Глашенька развернулась и ушла.

Ей было плохо и стыдно. Однако, несмотря на просьбы мамы вернуться домой, Глаша осталась в Москве. Возможно, она тогда просто боялась смотреть маме в глаза.

Первым делом Глаша нашла себе комнатку у милой одинокой женщины, которая впоследствии помогла ей устроиться продавщицей в крупный книжный магазин. Там особенных знаний не требовалось, что было большим плюсом для тётки, так как она ничего делать особенно не умела. Да и если бы умела, куда она без связей пойдёт? Но работать в магазине ей нравилось, и платили неплохо: и на комнату хватало, и на еду, и еще погулять немного. Однажды Глаша даже маме прислала небольшую сумму денег, после чего мама ей это делать запретила. Мол, тётка в городе одна-одинёшенька, некому о ней позаботиться, и деньги ей самой пригодятся.

Первые три года мы созванивались с Глашей раз или два в неделю, потом стали это делать реже. Переключились на переписку. Но и такое средство связи между нами вскоре почему-то практически сошло на нет. Последнее письмо от Глаши мы получили три месяца назад, где она рассказала, что дела её пошли в гору, теперь у неё есть новая работа, и даже своя квартира имеется! Мама в тот же вечер набрала указанный в письме номер, чтобы поздравить свою сестру. Но та отреагировала как-то холодно, отстранённо. И на вопрос, когда мы могли бы её навестить, Глаша ответила, что лучше вообще не надо.

Мама очень расстроилась. Помню, как я пыталась успокоить её.

– Да не бери в голову, мамуль! Просто Глашка после работы устала, наверное! – предположила я.

– Наверное, – согласилась мама и грустно вздохнула. Потом мы обе замолчали. Думали о Глашке. Как она там живёт? Всё ли у неё в порядке?

И вот, наконец-то, я ехала в Москву, где, я была уверена, мне удастся найти ответы на все вопросы, возникшие за долгое время разлуки с тёткой.

«Интересно, какая она стала? – думала я. – Наверное, теперь уже совсем взрослая! Красавица! А вдруг замуж вышла? Хотя нет, это вряд ли. Её теперь замуж небось пинками не загонишь», – усмехнулась я собственной фантазии.

В плацкартном вагоне было тепло и пахло жареными пирожками. Я закуталась в одеяло и стала смотреть в окно на проплывающие мимо дома, деревья и фонарные столбы. Незаметно пролетело время. Я задремала. И привиделся мне во сне парень необычной восточной внешности, как будто он предлагал мне принять от него в дар ларец, а что внутри ларца – не показывал. Проснулась я со странным чувством беспокойства. Но, в то же время, не хотелось думать ни о чём плохом. Тем более что Москва была уже не за горами.

Ближе к городу по вагонам начали ходить челночники, предлагая пассажирам всякую всячину. Чтобы убить время, я купила «Тайную власть», абсолютно бестолковую газету, но сейчас это было не важно. Полистав газетёнку, я вдруг недоумённо уставилась на одну из страниц, на которой прямо посередине красовалась фотография моей тётки собственной персоной, но в каком-то причудливом сером халате и с нелепыми перьями на голове. Я тупо перевела взгляд пониже, на текст, и прочитала: «Госпожа Лилиана, Великая Потомственная Колдунья и Ясновидящая, снимет любые виды порчи, сглаза, а также приворожит любимых и устранит соперников…» Далее приводились номера телефонов, по которым, видимо, можно было побеспокоить Госпожу.

Сказать, что я была в шоке, означало бы не сказать ничего! Трясущимися руками я отложила газетку в сторону и привалилась к стенке. Впереди была Москва, странная, загадочная, непредвиденная. Что меня там ждёт? И как встретит тётка? Вопросов становилось всё больше, а ответов пока не находилось.

«Но это пока, – пообещала я себе. – Вот увижу Глашку, и всё обязательно выяснится».

Глава 2

– Салон магии. Здравствуйте! Чем могу Вам помочь?

– Здравствуйте… – немного смутилась я. – Глашу можно к телефону?

В трубке воцарилось молчание. Через минуту всё тот же женский голос поинтересовался:

– А кто её спрашивает?

– Это её племянница, Марина.

– Какая ещё племянница?

– Марина я! Приехала вот. Вы Глаше скажите, она обрадуется! Или её что, нет?

В трубке теперь --">