Биби Истон - Борьба за Рейн

сменяется запахом весенней пыльцы, сосен и бензина.

– Знаю, – отвечаю я, виновато кивая. – Я стараюсь.

Вспышка искр разлетается позади Уэса, когда бульдозер дает тягачу еще один хороший толчок.

Уэс опускает подножку и слезает с байка.

– Это займет у них какое-то время. Может, тебе стоит немного пройтись, чтобы взбодриться?

Он всего лишь силуэт, подсвеченный тусклым светом фары, но все равно этот мужчина – самое прекрасное, что я когда-либо видела – высокий, сильный, умный и он… здесь, даже после всего того, что недавно увидел.

Я кладу свою ладонь в его. Крошечные оранжевые искорки света, вспыхивающие вдали, совпадают с теми, что танцуют на моей коже. Они вызывают у меня мурашки даже под толстовкой.

Я не вижу выражения его лица, но чувствую, что Уэс улыбается мне. Затем, внезапно, в нем происходит перемена. Я соскальзываю с мотоцикла. Он крепче сжимает мою руку, поднимает голову и делает такой глубокий вдох, что я слышу его даже несмотря на шум.

– Черт. – Становится виден профиль его идеального лица, когда он поворачивает голову назад. – Мне кажется, я чувствую запах…

Прежде чем Уэс успевает договорить, тягач взрывается огненным шаром. Парень бросается на меня, прижимая к земле. Яркий свет ослепляет глаза и обжигает лицо.

Я не чувствую удара. Не слышу, как вокруг нас падают обломки. Даже не слышу собственного голоса, когда выкрикиваю имена своих друзей. Все, что слышу – это мысли в моей голове, приказывающие мне подниматься, бежать и оказывать помощь.

Уэс смотрит на меня сверху вниз. Его губы шевелятся, но не могу разобрать, что он говорит. Раздается еще один взрыв, и я закрываю лицо руками. Когда убираю ладони, парня уже нет.

Я приподнимаюсь и вижу силуэт Уэса, бегущий к бульдозеру, охваченному пламенем.

– Квинт! – кричу я, бросаясь к кабине со стороны пассажирской двери, а Уэс – с водительской. – Ламар!

Я взбираюсь на гусеничную ленту, благодаря бога за то, что огонь еще не пробрался через разбитое ветровое стекло, и открываю дверь. Покрытые осколками стекла, Квинт и Ламар сидят на своих местах, повиснув на ремнях безопасности.

Уэс отстегивает ремень Квинта и резко дергает головой, когда я открываю дверь. Его темные брови сходятся вместе.

– Да бля, я же сказал тебе оставаться там!

– Я тебя не слышала! – Наклоняюсь в кабину, пытаясь сдвинуть тело Ламара, чтобы отстегнуть ремень.

– Рейн, остановись! – орёт Уэс, поднимая бессознательное тело Квинта на руки.

– Я могу помочь! – Отцепляю ремень и сильно встряхиваю не подающего признаков жизни Ламара. Когда что-то начинает шипеть и хлопать под пылающим капотом, его веки дергаются, и глаза распахиваются. – Давай, приятель. Нам нужно идти.

Ламар поворачивается на сиденье, пытаясь выбраться, но морщится и снова закрывает глаза.

– Ламар, – кричу я, дергая его за плечи, – мне нужно, чтобы ты поднялся. Прямо сейчас.

Его голова поворачивается ко мне, и свет от пламени освещает глубокую рану на лбу. Темно-красная кровь блестит на его темно-коричневой коже. Я сильнее тяну парня за руки, но он такой тяжелый.

– Ламар, проснись! Пожалуйста!

Две руки обхватывают меня за талию и вытаскивают из кабины, а затем пятно гавайской расцветки проскальзывает мимо, чтобы занять мое место.

– Уходи! – кричит Уэс, вытаскивая Ламара из бульдозера. – Сейчас же!

Я спрыгиваю с гусеничной дорожки, чтобы убраться с его пути, и бегу к мотоциклу. Приблизившись к нему, замечаю лежащее рядом на земле неподвижное тело Квинта.

Я бросаюсь к нему, а мои мысли возвращаются к тому дню, когда мы встретились. Мы учились в одном подготовительном классе, и в первый день занятий я застала Квинта в одиночестве – он спокойно ел пластилин за столом миз Гибсон. Мальчик умолял меня не выдавать его. Я, конечно, этого не сделала, даже села и поела вместе с ним, просто чтобы разобраться, из-за чего весь сыр-бор.

Годы спустя я узнала, что отец бил его всякий раз, когда он попадал в неприятности. Квинт научился не попадаться. А его младший брат Ламар, похоже, не усвоил того же урока. Его все время ловили, но Квинт всегда брал вину на себя.

Я встаю

--">