До - Псина

До Псина

С того момента, как она отставила пустую чашку, прошло уже полчаса, но они продолжали молча сидеть в пустом кафе. Юля из такта и унизительной жалости заказала только американо. Понимала, что капучино его уже обременит. Чтобы не подтверждать это, он взял для нее еще и маленькую ягодную корзиночку на сладкое. И пока она ела, глядя в телефон или стену, куда угодно, только не на него, Влад представлял, какого это, быть накормленным с ее руки. А еще лучше с пальцев. И представив ярко, объемно, тут же гнал это представление. Боялся быть замеченным.

Чтобы отвлечься, Влад посмотрел на экран телефона. Старенький отцовский смартфон в его поникших безвольных ладонях возле ее коленей. Вот-вот выпадет, наделает шуму. А следом за этим шумом будет ее легкое «Ааах». Она мельком взглянет на телефоний труп, потом на Влада. И этот быстрый взгляд будет испуганно-жалостливым. Она уже видит, как его накажут, но счастливо-далекая от его семейных драм, она снова уставится в свой живой телефон. Отвернется в свою жизнь.

Нет, так опозориться он перед Юлей не может. Ее мужик, наверное, сам телефоны об стены швыряет. А потом покупает новые и их тоже швыряет. На него она жалостливо не смотрит, на него она смотрит с восхищением. А Владу, точнее Владику, такой взгляд от нее не светит. Еще не дорос.

Влад крепче сжал телефон в руках, проверил время – только что закончилась лит-ра. Они ушли с последнего урока, потому что она захотела кофе. Боялась уснуть на каком-то важном мероприятии, где будет главной. Больше об этом мероприятии она ничего не сказала. Но по блеску ее глаз и заалевшим щекам Влад понял, что без ее мужика там не обойдется. Без него в последнее время ничего, связанное с ней, не обходится.

Время от времени в кафе заходили люди, звенели дверными колокольчиками, брали кофе «с собой». И всякий раз, слыша этот колокольчик, оборачиваясь на него, как дрессированная собака, Влад надеялся увидеть ее родителей. Кафе в их доме и они могут сюда заглянуть, увидеть детей. «Почему вы не в школе», «Мы видели твое расписание», «Давай домой». И Юлька вздохнет, бросит недовольное «пока», подытоживая их молчание, и поникшая пойдет домой. И ее ссутуленная спина и раздраженное лицо будут для Влада гораздо приятнее этих отстраненных, блестящих глаз, возбужденного сверхскоростного «тык-тык-тык» ноготками по экрану и хихиканья. Нет ничего тоскливее, когда кто-то хихикает рядом, но не с тобой.

Родители-спасители все не шли. Да и не должны были – они же не прогуливали работу. А ее мужик, получается, прогуливал, раз их важное мероприятие запланировал на середину дня.

Влад видел его дважды. И всегда случайно, в самых неожиданных местах, где они шифровали свои встречи, а его туда будто тянуло, по какому-то проклятому наитию. Первый раз в центре города. Сначала он заметил Юльку, нырнувшую в незнакомую черную машину. Она появилась и исчезла так неожиданно, что Влад замер на месте, хотел позвать, зачем-то вытянул вперед руку и вдруг увидел, как к Юлькиной светлой головке наклоняется большая бородатая голова. Эта голова на несколько секунд закрывает собой улыбающееся Юлькино лицо, а когда открывает вновь, Юлькино лицо улыбается еще больше. И заросшая, наполовину скрытая крупными кудрями морда тоже улыбается. Большие руки, усыпанные кольцами падают на руль. Машина трогает с места. Влад не двигается, не моргает и, кажется, не дышит. У него перед глазами расцветают одна за другой картины ада. И в каждой из этих картин Юлька корчится от наслаждения под этой нестриженной улыбающейся псиной.

Телефон в руках Влада завибрировал, избавил его от погружения в те адовы картины, которые и так преследовали его постоянно. Юлька сдвинула колени, чуть отвернула их в сторону, будто ограничила свое пространство от пространства угрюмого одноклассника. Влад с тоской посмотрел на эти отвернутые колени, перевел взгляд на экран – даже на фотографии контакта мать хмурая и подозрительная. Она всю жизнь такая и никогда своей хмурой подозрительности не изменяет. Если звонит – значит, с претензией, с выяснениями где он, почему именно там, и в какое дерьмо он собирался вляпаться, пока она не позвонила. Отклонил, еле заметно проскользил на локтях ближе к Юльке. Та даже внимания не обратила – ее телефон постоянно вибрирует, и она этой вибрации улыбается.

«Тык-тык-тык-тык-тык» – вибрация – улыбка. «Тык-тык-тык-тык-тык» – вибрация – улыбка – закусанная губа. Вся погруженная в свой --">