Джон Сэндфорд - Жертва безумия

Двенадцатилетняя Грейс была выше Женевьев; ее нескладная фигура только начинала оформляться. Эта серьезная, почти угрюмая девочка словно жила в ожидании несчастья. Будущий врач.

Игривая, шумная Женевьев обожала соревноваться. Глядя на ее хорошенькое личико, все говорили, что девятилетнюю Женевьев ждет успех у мальчишек. Но это еще впереди, а сейчас она сидела на бетоне, пытаясь оторвать подошву теннисной тапочки.

— Жен, — начала Энди.

— Она все равно оторвется, — отозвалась Женевьев, не поднимая глаз. — Я же говорила тебе, что мне нужны новые тапочки.

Дэвид Гедлер, проходивший мимо них в плаще, без шляпы, с опущенной головой, называл себя психотерапевтом и активно работал в родительском комитете. Этот зануда вечно твердил о жизненных ролях и детерминированности поведения.Ходили слухи, что он использует в работе карты Таро. С Энди он был любезен.

— Доктор Манет, — сказал он кивнув. — Какой отвратительный день.

— Да, — согласилась Энди, думая, что бы еще к этому добавить. Психотерапевт не вызывал у нее симпатии. — Похоже, дождь будет лить всю ночь.

— Боюсь, что так. Вы видели последний номер «Психотерапии»? Там есть статья о восстановлении памяти…

Женевьев громко перебила его:

— Мама, мы опаздываем.

— Нам пора ехать, Дэвид. Я обязательно посмотрю эту статью.

— Был рад встретить вас, — сказал Гедлер.

Женевьев проводила его взглядом.

— Ну что, мама?

— Спасибо, Жен, — улыбнулась Энди.

— Пустяки.

— Я сбегаю за машиной, — сказала Энди, увидев, что слева от ее автомобиля стоит красный микроавтобус.

— Я тоже пойду, — сказала Женевьев.

Они побежали под дождем. Энди держала Женевьев за руку. Возле микроавтобуса Энди нажала кнопку на электронном брелке. Раздался щелчок, и дверные кнопки поднялись.

Энди потянула ручку двери.

Услышав, как сдвинулась дверь микроавтобуса, Энди ощутила присутствие человека. Она обернулась и увидела незнакомую круглую голову с копной светлых волос.

Молодое лицо, изборожденное морщинками, напоминало сетку дорог на карте. Успев заметить зубы, слюну, огромные руки, она закричала:

— Беги!

Мужчина ударил ее в лицо.

Она не успела уклониться и отлетела к двери машины; колени у нее подкосились, и Энди сползла вниз.

Она не ощутила боли, хотя лицо было залито кровью. Увидев мокрую грязь на своих ладонях, она почему-то подумала об испорченном костюме. Мужчина шагнул в сторону.

Энди хотела снова закричать: «Беги!» — но вместо слов у нее вырвался стон. Энди почувствовала, что он приближается к Женевьев. Она опять попыталась закричать, но тут из носа хлынула кровь и дикая боль ослепила ее.

Услышав крик Женевьев, Энди привстала, но мужчина схватил ее за пальто, отшвырнул в сторону, она ударилась обо что-то твердое, покатилась и услышала, как задвинулась дверь.

Обезумевшая от ужаса, Энди увидела окровавленную Женевьев с блестящими от слез глазами. Она вдруг поняла, что девочка залита не кровью, а чем-то другим. Женевьев закричала:

— Мама, у тебя идет кровь…

Микроавтобус,подумала Энди.

Значит, они в микроавтобусе. Поняв это, она поднялась на колени. Машина сорвалась с места, и Энди отбросило назад.

Грейс нас увидит,подумала она.

Приподнявшись, она снова упала — микроавтобус свернул влево и резко остановился. Дверь водителя открылась, в салон хлынул свет, и Энди услышала крик. В микроавтобус швырнули Грейс и она упала на Женевьев. Белое платье Грейс было в красно-бурых пятнах.

Микроавтобус с ревом умчался со стоянки.

Энди встала на колени, пытаясь осмыслить происходящее. Грейс кричала, Женевьев плакала.

Энди поняла, что она действительно в крови, и закричала крупному мужчине, сидевшему на месте водителя:

— Остановитесь, остановитесь!

Но тот не обращал на нее никакого внимания.

— Мама, мне больно, — всхлипнула Женевьев.

Энди повернулась к дочерям. На лице у Грейс было такое выражение, словно она знала, что однажды