Джеймс Дики - Избавление

сказал как-то раз Тэд. И был очень рад, когда это его выражение, погуляв по городу, было принесено к нам одним из посетителей. Мы купили нашу студию лет десять назад у человека – которому тогда уже было около семидесяти, – открывшего ее и основавшего дело. Теперь бывший владелец студии посвящал себя тому, о чем мечтал всю жизнь – рисовал туристов, посещающих Куэрнаваку. В определенном смысле работать в нашей студии «Эмерсон-Джентри» было довольно приятно. По крайней мере, условия работы у нас были значительно лучше, чем в других подобных конторах в нашем городе. Тэд оказался вполне толковым бизнесменом, ну а я – когда старался – в своем деле был немножко выше среднего уровня. Я выполнял функции художественного консультанта и директора конторы. У нас в студии работало много седовласых, приветливых мужчин, которые, проработав какое-то время в Нью-Йорке, переехали на Юг, чтобы доживать здесь свой век и умереть спокойно. Они были достаточно компетентными в своем деле, однако мы и не требовали от них очень многого; когда они не были заняты созданием эскизов рекламной иллюстрации или клейкой коллажей, то сидели, откинувшись на спинки стульев и заложив руки за головы. И смотрели поверх своих чертежных досок в никуда, которое всегда было там, где ему и полагалось быть. Время от времени мы брали на работу ребят, закончивших какое-нибудь художественное училище. У них раз в полгода возникала поразительно хорошая композиционная идея, однако все остальное время они выдавали совершенно никчемные решения, по принципу «авось что-нибудь из этого выйдет». Ни один из них не задерживался у нас надолго. Они либо использовали пребывание у нас просто как возможность получить некоторый опыт, а затем искать более выгодную работу, либо уходили, чтобы заняться чем-нибудь совсем другим. За десять лет нашего компаньонства нам с Тэдом доводилось несколько раз брать на работу людей, которые считали себя настоящими художниками. Эти не скрывали, что работают у нас лишь для того, чтобы иметь возможность по вечерам, субботам, воскресеньям и праздникам заниматься своей «настоящей» работой, а не «этой халтурой». Они являли собой самое грустное зрелище, даже более грустное, чем бывший второй пилот бомбардировщика, который некоторое время работал у нас, врисовывая в рекламу мешки с удобрениями; более грустное, чем выпускник училища дизайна, считавший, что ему нужно подыскивать себе какое-нибудь другое занятие, потому что в нашем деле «ему ничего не светит». Один из таких «настоящих художников» развесил на стенках своей загородки репродукции с картин Утрилло^[1]. Он был из нашего города, средних лет; ему хотелось оставить о себе, после того, как он уйдет от нас, какое-то воспоминание, хотя всем своим видом и поведением он показывал, что мы для него – промежуточная станция. Но сам он никогда бы не ушел, если бы ему позволили остаться. Но нам пришлось попросить его уйти. Он перебрался на работу в другую студию, а потом куда-то исчез. Мне не встречались люди более увлеченные искусством, чем он. В отличие от Льюиса, у него в жизни было только одно увлечение, и он считал, что у него есть талант, который позволит ему стать крупным художником. К местным художникам и любителям, балующимся живописью по воскресеньям, он испытывал лишь презрение и категорически отказывался посещать выставки их работ. Он постоянно говорил о том, что нужно применять коллажную технику Брака^[2]при создании иллюстраций для брошюр, рекламирующих удобрения или установки по обработке целлюлозы, или чего-нибудь еще в таком же роде. И когда он, наконец, ушел от нас, я испытал большое облегчение от того, что мне не придется больше выслушивать всю эту галиматью. На своем уровне, мы в нашей студии работали неплохо и дружно. Ощущение этого давало мне радость. Мне вовсе не хотелось, чтобы мы прыгали выше головы или становились прибежищем для гениев, которые прямой дорожкой шли к сумасшедшему дому или к самоубийству. Я понимал, что нам сопутствует удача, и надеялся, что эта полоса везенья продолжится и в будущем. Я отдавал себе отчет в том, что своим успехом мы обязаны прежде всего весьма низкому уровню художественного мышления в нашем городе и вообще в нашей части страны. Мы вполне прилично справлялись со всеми заказами. В целом, мы находились в таком положении – в смысле ведения нашего дела, – при котором все, работавшие на нас, оказывались обеспеченными достаточно хорошо. Даже --">