Сергей Толкачев - Индиго. Начало

камнем преткновения. Хотя может оно и к лучшему. Щёлкая пациентов как орешки, можно вскоре и зазнаться и со временем потерять квалификацию. Пациент по имени Осберт, должен встряхнуть её кладезь знаний и заставить вспомнить все навыки, что она приобрела, будучи студенткой. Именно сейчас она находилась один на один с Осбертом, в закрытой палате, не боясь ничего. Даже его маниакальных приступов. Осберт лежал на своей кровати, уставившись в потолок отрешённым взглядом, а она сидела возле него на стуле, в белом халате, держа в руках ручку и открытый блокнот.

— здравствуй Осберт.

— здравствуйте доктор Сарфилд. пришли опять меня допрашивать, в надежде, что я что-то вспомню?

— нет Осберт. сегодня я хотела поинтересоваться у тебя про твою наколку. Я никак не могу понять, что значат эти цифры и буквы?

— Саманта, если бы я знал, что они означают, я бы с удовольствием Вам рассказал. быть может благодаря этому, мы бы смогли вспомнить всё остальное.

— Вы католик Осберт?

— к чему Вы спрашиваете доктор Сарфилд?

— возможно, это покажется глупым, но я предположила, что эти символы как то связаны с буддизмом.

— почему?

— В буддизме существует набор из 8 предметов, образующих самостоятельную структурную единицу в системе. В каждом из предметов заложен философский подтекст. Вот я и подумала, может быть Вы связаны как то с этим.

— интересная мысль Саманта. Но насколько я себя помню, я всегда был католиком. Хотя абсолютно ничего не имею против буддизма и других религий. И насколько я помню, в буддизме символы. Рисунки по-простому. У меня же буквы и цифры.

— Может быть, первые буквы этих цифр и букв в итоге и дают что то значимое. То, что нужно скрыть от кого то.

— Я тоже думаю, что тот, кто колол эти знаки, пытался что то скрыть. И быть может нам не стоит с вами разгадывать истинную сущность этого. Что если разгадка очень страшна. Очень глобальна и в корне может поменять ваше мировоззрение и соответственно саму жизнь.

— Вы так говорите Осберт, как будто что-то всё-таки знаете об этом.

— Нет, доктор Сарфилд, я могу лишь только догадываться.

— Осберт, что если нам подвергнуть Вас гипнозу?

— Думаю, я буду против этого. Кто то и так поиграл с моей головой. Второго матча я не вынесу.

— Осберт, гипноз будет проводить очень хороший человек. Мой близкий друг. Я ему доверяю как себе и уверяю вас, что ничего страшного не произойдёт. Как только появиться малейший риск, мы сразу же всё остановим. Это даст нам шанс пролить свет на ваше прошлое. Вдруг вам просто необходимо его узнать, вдруг там, что то скрыто, специально скрыто, что вновь сделает вас человеком.

— Вы считает я неполноценный человек, лишь потому, что страдаю потерей памяти и лежу в психбольнице? Ошибаетесь Саманта. Здесь порой встречаются люди, которые гораздо лучше тех, что по ту сторону.

— Осберт, вы считаете, что среди умственно — больных есть нормальные люди?

— И не только. Здесь работает старик. Уборщик. Мистер Рубен. Мы иногда с ним беседуем, когда он приходит ко мне убираться. Так вот он очень умный человек. Просто у него не сложилась судьба. Его бросили все близкие ему люди, и от одиночества он сошёл с ума. Несколько лет он лежал здесь, а когда пришло время его выпускать, то оказалось, что ему некуда идти. И он остался здесь работать.

— Да, я вижу его иногда в холле. Осберт, всё-таки стоит попробовать.

— Как это будет происходить?

— Вам никуда не надо будет идти. Доктор придет к Вам в палату. Никаких препаратов, никаких приборов. Только Вы и он. Сеанс много времени не займёт.

— А Вы будете присутствовать? Мне бы очень хотелось этого.

— Да Осберт. Я буду рядом.

— И когда вы хотите поковыряться у меня в голове доктор Сарфилд?

— Если вы не против, то сегодня вечером.

— Оперативно. А почему тогда не сейчас?

— Видите ли, это не совсем соответствует критериям лечения. А вечером здесь будет меньше врачей. Постараюсь провести его незаметно.

— Доктор Сарфилд?

Осберт очень внимательно посмотрел в её глаза. Насквозь прожигающим взглядом. Как — будто он стремительно проникал вглубь её подсознания. Саманту даже немного смутил такой взгляд. И поэтому она даже немного с опасением ответила.

— Да Осберт?

— Если окажется, что я секретный агент, и Вы меня раскрыли, мне придётся вас убить.

Наступила гробовая тишина, длившаяся пару секунд, но от неожиданности --">