Наталия Силантьева - За Нарвскими воротами

– Так, очень хорошо, – подытожил Новоковский. – Борис Ильич, – обратился он к прокурору гарнизона. – Найдите, пожалуйста, командира части и попросите его построить весь личный состав.

Этот ход пришел Новоковскому в голову еще в кабинете несчастного прокурора. Узнав о том беспределе, который здесь творится, Новоковский решил устроить этим двум подонкам показательный арест – чтобы другим неповадно было.

Военный прокурор быстренько убежал выполнять указания, радуясь тому, что может убраться отсюда, а Новоковский с Лерой остались наедине с солдатами. Сцена опознания, очевидно, произвела на них сильное впечатление – никто уже больше не жевал, не смеялся, не болтал, а единственный куривший сигарету парень давно затушил ее в блюдце. Все боялись нарушить ожесточенное молчание. Что же до тех двоих, то они были настолько ошарашены, что даже не пытались ничего отрицать и оправдываться. Они послушно дали застегнуть себе за спиной наручники, которые Новоковский прихватил с собой, и теперь сидели, тупо уставившись в пол. «Да уж, видно, они никак не ожидали, что их найдут», – подумал Новоковский, приглядываясь к арестованным.

Лера тем временем вышла на улицу – подышать свежим воздухом. Оставаться в каптерке ей совсем не хотелось. На душе у нее было пусто: никакого удовлетворения от того, что ее мучителей взяли и они понесут наказание, она не испытывала, ей было уже всё равно – она хотела только, чтобы всё это поскорее закончилось. На улице было тихо и безлюдно, а в воздухе попахивало какой-то ядовитой гарью и бензином.

Впрочем, вскоре она заметила, что территория вдруг начинает оживать. Из всех казарм и подсобных помещений вываливались солдаты, и не прошло и двух минут, как их уже построили в бесконечно длинную шеренгу с какой-то неизвестной им целью. Тут же вышел из каптерки и Новоковский с задержанными, а за ними потянулись и все невольные свидетели их неожиданного фиаско. Новоковский приказал им тоже встать в строй, а сам вывел тех двоих на середину и во всеуслышание объявил, что рядовых Махмудова и Джафарова арестовали за избиение женщины и сейчас он увезет их в город, где они будут помещены в следственный изолятор «Кресты». Сообщив все это, Новоковский приказал парочке пройти вдоль строя как есть, в застегнутых за спиной наручниках, что они и сделали – равнодушно и безропотно, не поднимая глаз на своих сослуживцев. Неизвестно, какое впечатление произвела эта акция на остальных солдат, – они так и застыли в строю, безмолвно провожая взглядом своих сослуживцев со сведенными назад руками в наручниках. Только командир части позволил себе проявить эмоции – он с нескрываемым изумлением наблюдал сцену показательного ареста, а когда всё было кончено, подошел к Новоковскому, пожал ему руку и поблагодарил за помощь.

Но это были еще не последние слова благодарности, которые довелось сегодня услышать Сергею Александровичу. У самого выхода их нагнал прокурор гарнизона и, схватив Новоковского за плечо, остановил его, чтобы попрощаться.

– Спасибо вам, Сергей Александрович, – искренне сказал он. – Теперь мне хоть не стыдно будет по части ходить – подняли вы мою репутацию.

– Да не за что, Борис Ильич, – устало ответил Новоковский. – Вы уж сами с ними тут разбирайтесь, не давайте садиться себе на голову. А то развели тут беспредел.

– Да, да, – закивал головой прокурор. – Надо как-то справляться.

Но Новоковский уже его не слушал. Наскоро распрощавшись с прокурором, он догнал остальных, усадил Леру впереди с водителем, а сам устроился в салоне вместе с арестованными, и они отправились в обратный путь.

На следующий день, когда он вошел в свой кабинет, к нему почти рванулась с нетерпением ожидавшая его Женька. Увидев радостный блеск ее больших серых глаз, ее милое, слегка разрумянившееся личико, Новоковский подумал: «А ведь правду говорят, что счастье чаще всего рядом!»