Туве Альстердаль - Мы знаем, что ты помнишь

брошенного на пол пакета достал шоколадное печенье и сунул в рот, чтобы успокоиться. Запил банкой энергетического напитка и прихлопнул комара, который пробрался внутрь салона. Тот уже успел насосаться от пуза – на кожаной обивке сиденья расползлось красное пятно. Он оттер его с помощью слюны и туалетной бумаги, после чего медленно покатил дальше по старой тракторной колее. Было слышно, как по днищу скребет трава, машина то и дело подскакивала, попадая колесами в ямы. Мимо дома, где жил Стринневик, и серого, спрятавшегося в зелени сарая. Дорога пошла под уклон, потом резко в гору, и наконец он достиг вершины, где тьма ельника заканчивалась и природа распахивалась навстречу реке и просторам. Знакомый красный дом проплыл мимо, но Улоф глянул на него лишь краешком глаза. Посмотреть на него прямо у него не хватило духу. В конце дороги он повернул и медленно покатил обратно.

Краска вокруг окон облупилась. Машины он не приметил, но ведь она могла стоять в гараже. Участок вокруг дровяного сарая порос высокой травой вперемешку с тонкими, торчащими из земли веточками, которые вскоре обещали превратиться в густую древесную поросль.

Почему-то Улофу казалось, что все здесь должно быть другим: заброшенным и пришедшим в упадок или проданным чужим людям.

Но на деле ничего из этого вроде бы не случилось.

За мусорным баком он притормозил и заглушил мотор. Вся лужайка перед домом была усыпана желтыми одуванчиками. Он вспомнил, с какой силой ему приходилось дергать их, чтобы выполоть все подчистую. Спешил убрать, пока цветы не превратились в белые головки и семена не разлетелись с ветром, рубил их тяпкой под корень, чтобы ростки не появились вновь. В этих воспоминаниях его руки были совсем тощими. Улоф уставился на свои широкие ладони, когда снова включал зажигание.

Над верхушками елей поднималось солнце. Его лучи отразились в зеркале заднего вида и блеснули ему в глаза. Он зажмурился. И увидел ее перед собой. Или внутри себя. Было неясно, где именно она находится, но он увидел ее именно такой, какой видел все эти годы, каждую ночь. Если ему не удавалось уснуть сразу, вусмерть пьяным, измученным или полумертвым от усталости, то он видел ее всегда, раз за разом, как она идет в этот лес. Она бродила внутри него и снаружи. Так близко, совсем неподалеку отсюда, там, где река.

Этот ее взгляд, когда она сворачивает на тропинку. Ему кажется или она как-то по-особому улыбается ему? Машет ему рукой? Идем же, Улоф, идем! Неужели это в самом деле предназначалось ему?

А еще эти голоса вокруг, вонь бензина от форсированных движков мопедов и дым сигареток, удерживающих комаров на расстоянии.

Гляди-ка, Улоф, а у тебя, кажется, встал. Давай двигай скорей за ней. Ты не думай, Лина вовсе не ледышка. Иди же, неужели не видишь, что она хочет. А может, он педик, а, ребята? Эй, Улоф, ты когда-нибудь целовался с девчонкой или только чмокаешь в щечку свою мамочку?

Ну же, Улоф, иди скорей! Что, никогда этого не делал? Ну так это просто. Просто сунь ей руку под футболку и как следует возбуди ее, пока она не успела прочухаться.

Их голоса продолжают звучать у него в голове, пока он идет по тропинке. Подол платья развевается впереди, желтая кофточка мелькает между ветвей.

Лина.

Нежные, как бархат, руки, такая смеющаяся, пахнущая крапивой, заросли которой обжигают икры, тучи комаров и эти сволочи слепни, кровь на ее руке, там, где он прихлопнул одного, и ее смех – спасибо, Улоф, какой же ты герой. Ее губы так близко. Он думает о том, какие они мягкие, словно мох, влажные, податливые, как он впивается в них. Вторгается языком в рот, прежде чем она снова начнет болтать, и слышит голоса ребят в голове. Ты гляди, говорят они, некоторые телки способны проболтать всю ночь, упустишь момент, так и останетесь на всю жизнь всего лишь друзьями. Нет уж, дудки, руки на грудь, мни и ласкай, возьми соски в рот, им это тоже нравится. Делай все так, как будто ты здесь хозяин. Главное, черт возьми, не сомневайся, девчонки любят строить из себя недотрог, щипаться и царапаться, когда на самом деле они влажные, возбужденные и только того и ждут, чтобы их взяли, но нельзя просто так трясти своим хером, нужно все делать по науке. Запускаешь пальцы в трусики и ласкаешь вагину, ну а потом заслонка открыта и давай газуй, поехали. Врубаешься, да?

А потом Улоф лежит в зарослях крапивы, а она возвышается над ним. Она повсюду.

В машине нечем дышать, только духота и жар, ему нужно --">