Александр Варенников - Хорошая жизнь

тюрьмы и вернуть прежнюю «Программу жизни» мужчине, который спас ее. Она добьется своего, но путь будет неблизкий. И это, по сути, уже совсем другая история. Быть может, написанная кем-то еще.

– Можно указать счет, на который будут переведены денежные средства. До востребования. С указанием получателя.

Так Юлиан и поступил.

Эпилог

Закончив писать, я испытал некоторые сомнения. Впрочем, это нормально, ведь не бывает мыслей заведомо правильных, как и не бывает решений по всем пунктам проигрышных. Как говорил Карл Юнг, «нельзя достичь просветления, лишь стремясь к свету и представляя его, для этого нужно сделать тьму сознательной».

Нужно было встретиться с Олегом и обсудить концовку. Я знал, что она вряд ли понравится моему агенту. Никогда ему не нравились концовки моих романов. Почему остается так много вопросов? Зачем переворачивать все с ног на голову?

Да потому что иначе не является возможным сдвинуть с мертвой точки укорененное в людском восприятии видение нашего мира, где лишь черное и белое. Без полутонов. Это мир, в котором я живу. Или же существую? Хороший вопрос.

Закинув в сумку рукопись, я поспешил выбраться из квартиры, в которой провел безвылазно последние несколько дней, работая над финальной частью романа. Было душно. Я ощущал себя, словно загнанный в клетку зверь. Хотелось наконец ощутить свободу.

Майский день был в самом разгаре. После дождя, в солнечных бликах и будто бы густом воздухе, во взрывающихся запахах новой жизни я видел мир ярким и многогранным. Белый свет разлагался в спектр. Радуга. Буйство красок.

Мне хотелось заговорить с незнакомым человеком, или прокатиться на аттракционе. Так бывает, когда возникает чувство полета, и ты несешься вперед, сломя голову; хочешь бежать, пусть и торопиться особо некуда. Неважно. Ведь жизнь продолжается.

Насчет реакции Олега я не ошибся. Прочитав последние главы рукописи, он выдохнул, отложил бумаги в сторону и глотнул холодного пива.

– Думаю, тебе есть что сказать, – начал он. – Но не в этот раз.

Мне не хотелось спорить. И даже обидно не было. В молчании, в разрывах меж строк порой куда больше сути, нежели в самих словах.

Я вспомнил, как прежде мы с Олегом сидели в этом же ресторане. Тогда он только познакомился с Нечаевым, который продавал эмоции, и с Капустиным, который этими эмоциями захлебнулся. Было так же немноголюдно. Играла легкая, ненавязчивая музыка.

Среди посетителей я заметил знакомое лицо. Зеленоглазый брюнет около тридцати лет, приятной внешности, с легкой небритостью и задумчивым видом сидел в глубине зала. Он читал книгу, но иногда отнимал взгляд от страниц и просто смотрел мимо стола, в пустоту, которую, вероятно, наполнял своими мыслями. Но он даже представить себе не мог, участником каких событий стал.

Мы с Нечаевым пересеклись взглядами, стоя у зеркала в уборной. Он мыл руки, а я только что подошел к раковине. Заструилась вода.

– Мы раньше с вами нигде не встречались? – спросил Андрей. – Ваше лицо кажется мне знакомым.

Я усмехнулся. Спокойно продолжил мыть руки.

– Знаете, мне часто говорят, что я на кого-то похож.

В оформлении обложки использована фотография с https://www.canva.com/

--">