Elena Zinkevich (Telena Ho Ven Shan) - Как я встретил своего маньяка (СИ)

почти тридцать процентов тела в ожогах первой степени!

«Что? Разве тот Витёк не сказал, что ничего страшного??? "Третьей степени" – звучит не очень хорошо…»

– Ну ничего, главное – хорошее питание! Я тебе тут кое-что принесла… Максимочка, ты тоже давай, не стесняйся, угощайся.

Подавившись глотком воздуха, Алекс косится на «Максимочку», застывшего истуканом. И сжав зубы, садится. Повязки сдвигаются, в плечо будто снова что-то втыкается… Но в конце-то концов – сколько можно быть размазнёй?!

Да и этот божественный запах свежепожаренных котлет поднимает кого угодно!

Когда мама достаёт из баула свёрток из фольги и газет, и начинает его разворачивать, едва заметный аромат начинает наполнять палату, и это волшебство действует даже на Максима, расколдовывая каменную статую и заставляя сделать пару шагов.

Алекс хмыкает. 

Кажется, теперь всё будет хорошо.

Эпилог

****

Полгода спустя…

В центре Милана по выставочному залу прогуливаются двое – тёмно-синие рубашки, чёрные пиджаки, алмазные запонки… но пусть одежда их и похожа, сами парни словно с разных планет: один высокий и крепкий, с бронзовой кожей и волнистыми, тщательно уложенными тёмными волосами; второй же едва достаёт ему до подмышки, тонкокостный и бледный, с почти прозрачной кожей и собранными в низкий хвостик светлыми волосами.

– Кажется, мне знакомы эти изгибы… – задумчиво произносит высокий, останавливаясь возле одной из репродукций, принимаясь пощипывать чисто выбритый подбородок и опуская взгляд на своего спутника.

– М-м-м… – неоднозначно отзывается тот.

А про себя думает:

«Чёрт бы тебя побрал, Григорий! Всё-таки выставил!»

– Слушай, может, мне тоже в художники податься? – продолжает тем временем тот, что выше. – У тебя ведь нет аллергии на масленые краски, Джеф?

– Нет…

– Отлично. Просто отлично.

 

 

--">