Николай Иванович Леонов , Алексей Викторович Макеев - Условно-досрочное убийство

сплюнув, повернулся спиной к обессиленным заключенным.

Дверь захлопнулась, погрузив подвал в привычную темноту. Гулкие шаги оповестили о том, что мучитель ушел.

Некоторое время стояла полная тишина. Первым вышел из ступора Влад. Он зло пнул бесчувственное тело Лехи и прошипел:

— Доигрались? Неужели вам мало того, что все мы тут застряли на веки вечные? Зачем, спрашивается, вы его злите?

— А ты предлагаешь терпеть его издевательства?

Влад не понял, кто это выкрикнул, но отреагировал мгновенно:

— Вы еще не поняли, что сопротивление бесполезно? Лично я хочу выжить. Просто выжить, это вам понятно? И я не собираюсь бросаться на амбразуры, как этот недотепа. И ему больше не позволю. Никому из вас не позволю! Это ясно? Из-за него мы на сутки остались без воды. Долго мы так протянем?

Никто не ответил. Известие о том, что воды не будет, заставило всех призадуматься и по-иному оценить геройский поступок Лехи. Влад принял молчание за одобрение.

— Короче, как только он очнется, мы должны убедить его не ввязываться в споры с Бультерьером, — заключил он. — Надеюсь, вы меня поддержите.

Ответом ему вновь было молчание. Влад вернулся на свое место, распихал тела товарищей по несчастью и, устраиваясь на земляном полу, произнес напоследок:

— Когда приедет хозяин, мы сдадим ему Леху. Пусть забирает его отсюда, а нам предоставит обычный рацион воды.

После этого в подвале наступила зловещая тишина. Спорить с Владом никто не решился. Леха был хорошим другом, но лишаться из-за него возможности выжить не желал никто.

Старший оперуполномоченный Главного управления угрозыска полковник Лев Иванович Гуров сидел в своем кабинете, пытаясь сосредоточиться на отчетах. Июльская жара отнимала все силы, путая мысли, мешая работе. В этом году она ощущалась особенно жестко. Кондиционеры, призванные облегчить страдания горожан, не справлялись со своими обязанностями, перерабатывая раскаленный воздух. Городской смог превысил все допустимые нормы еще в начале июня. Находиться на улице было просто невыносимо. Люди старались без особой нужды не покидать кондиционируемых помещений, но это слабо спасало.

«Представляю, что сейчас творится в стационарах и клиниках, — ослабляя узел галстука, думал Гуров. — Наверняка у них работы куда больше, чем у меня в отделе. Одних гипертоников, если сосчитать, половина Москвы наберется. Странно, что психи до сих пор не активизировались». Лев сидел над отчетами уже больше часа, но существенно продвинуться так и не сумел. Он уже сожалел о том, что уговорил генерала Орлова отпустить своего напарника, полковника Крячко, в очередной, честно заработанный отпуск. Лишние руки сейчас не помешали бы. Но у его друга и напарника случился очередной роман с одной из свидетельниц по последнему завершенному делу, в котором тот, кстати, серьезно пострадал. Оставить его без отпуска Гуров считал бесчеловечным. Именно поэтому он сам ходатайствовал о награждении товарища путевкой в лучший реабилитационный санаторий МВД. Свидетельница отправилась за Крячко по собственной инициативе. Если, конечно, верить Стасу.

Лев перешел к обработке второй папки, когда поступил сигнал от дежурного. Генерал Орлов срочно требовал Гурова к себе в кабинет. Так как возиться с бумагами было далеко не самым его любимым занятием, он с радостью сложил документы аккуратной стопкой и поспешил к генералу. Верочка, секретарша Орлова, коротко кивнула полковнику и одними губами произнесла:

— Можете проходить без доклада. Генерал ждет вас.

— Спасибо, Верочка, — поблагодарил Лев, исчезая за дверью.

В кабинете Орлов был не один. За столом, напротив генерала, сидел сухощавого телосложения мужчина лет тридцати — тридцати двух и нервно теребил папку, лежащую перед ним.

— Вызывали, товарищ генерал? — официально обратился к Орлову Гуров.

— Вызывал, Лев Иванович, — ответил тот, отрываясь от изучения каких-то бумаг. — Заходи, не стесняйся. Позволь представить тебе нашего коллегу из Краснодарского края. Подполковник Дмитренко Сергей Владимирович.

Сухощавый мужчина вскочил со стула, ухватил руку Гурова и принялся энергично ее трясти:

— Здравствуйте, товарищ полковник! Весьма польщен знакомством. Весьма! Наслышан о ваших заслугах перед Отечеством. Впечатлен! И не только я, позвольте заметить.

Гуров бросил удивленный взгляд на Орлова, пытаясь освободиться от навязчивого --">