Алекс Норк - Ноль часов по московскому времени. Новелла I

Annotation

Эта новелла является первой в серии, составленной по запискам нашего соотечественника, проживающего сейчас в дальнем зарубежье. Его материалы сочетают рассказы о криминальных расследованиях с размышлениями о российской истории, не бесспорными и далекими от мейнстрима современной патриотичности. Однако для читателей, не приверженных идее единомыслия, они могут быть интересны многими фактами и нетривиальными логическими построениями. Любителям чисто детективных сюжетов тексты вряд ли понравятся. В процессе их подготовки к печати были сделаны некоторые дополнения, вполне одобренные автором оригинала — Дмитрием Шадриным.

Алекс Норк

Алекс Норк

Ноль часов по московскому времени. Новелла I

«Счастлúв, кто посетил сей мир в его минуты роковые», — сказал дипломат Тютчев, который «роковых минут» в жизни совсем не испытывал; наверное, от кабинетной скуки сказал, ведь и правда — надоест мух баварских давить и выдумывать для Петербурга про политические события, которые в насквозь благополучной Баварии, ну, никак не случаются; или от шампанского после банкета вылетело так у него.

А я как раз посетил «сей мир» в те самые указанные минуты, и могу с удовольствием вспоминать о них теперь разве лишь потому, что они, проклятые, сзади. Что называется, ура-проскочил!

Или вот снова Тютчев, и это уж точно после шампанского: «Умом Россию не понять, в Россию можно только верить!»

Ну, во-первых, если можно верить, то можно и не верить.

А во-вторых, неплохо ему ответил современник наш Губерман: «Давно пора, едрёна мать, умом Россию понимать». Он несколько грубее сказал, но я так повторить не могу.

Отчего-то про Россию часто думается не в самой России, а когда мы от нее вдалеке. Писатели наши — классики — на такой факт очень часто внимание обращали, особенно Достоевский напирал.

И батя мой, по другую сторону столика, вот только сказал, что дожди наверняка там уже холодные… показав глазами на бутылку Malvasia di Bosa, и я нам обоим плеснул.

Что за дело до московских дождей здесь на Сардинии, где мы сидим от солнца под тентом, а мой старший брат с молодой третьей женой на теннисном корте совсем запарился — хорошо гоняет она его.

И вообще хорошо.

Около полукилометра сортового виноградника у нас за спиной — нашего виноградника. И винзавод современный с подвалами тоже наш, да много чего еще…

Нет-нет, мы не олигархи какие-нибудь, прости господи, нет, мы честные труженики.

Юридического фронта.

Хлебопашцы адвокатских полей.

И даже бывшие уже.

Отдыхающие, заслуженно, от непосильных трудов.

Строго говоря, настоящие адвокаты — отец и брат, а я к ним в последние годы примазался, на подхвате был в их юридической фирме, а все 90-е и начало нулевых проработал ментом.

Только опять не подумайте чего дурного — вроде мостика криминального между милицией и адвокатурой, нет, просто по жизни само так сложилось.

Сложилось у меня сразу: сколько помню себя, всегда хотел стать сыщиком. Может быть, оттого, что брат — четырьмя годами он старше меня — начал мне в пятилетнем возрасте читать Шерлока Холмса, хотя сам брат утверждает, что начал читать именно по причине тяги моей ко всякому розыску, и любимая игра была, чтобы спрятали что-то в квартире, а я нашел — по некоторым наводящим признакам, разумеется.Вот эта сызмальства тренировка вытягивать по цепочке из всяких мелочей и намеков важные обстоятельства стала чем-то вроде alter ego — второго я — и сыграло главную роль в моей карьере, в первой половине жизни, во всяком случае.

А жизнь начиналась не очень сладко.

Без матери, которая умерла от большой потери крови при моих родах.

Отце, разрывавшемся между работой, и чтобы за нами следить.

Дома я с утра оставался один, пока не приходил из школы брат и кормил меня и себя оставленным нам обедом.

Это сейчас у отца гладкая загорелая кожа, привлекательный импозантный мужчина, хотя уже семьдесят два. А в детской памяти лицо отца бледное, отечное и всегда с синеватыми некрасивыми мешочками под глазами.

--">