Софья Валерьевна Ролдугина - Кофе со льдом

Софья Ролдугина История седьмая. Кофе со льдом

В холодные зимние месяцы самыми популярными напитками становятся согревающие — глинтвейн, грог, травяные сборы, теплые молочные коктейли и, конечно, кофе — ведь считается, что ничего не убережет замерзшего человека от простуды лучше, чем глоток чего-нибудь горячего, ароматного… Однако на самом деле простейший способ встретиться с леди Ангиной — это распарить горло, к примеру, пряным чаем, а потом наглотаться на улице морозного воздуха.

С другой стороны, вазочка с карамельным мороженым может оказаться приятным — и безопасным! — дополнением к вечернему чтению перед жарким камином.

И поэтому — если очень хочется — можно побаловать себя холодным десертом даже зимой.

Например, оригинальным кофе «Апельсиновый лед».

Для сервировки этого десерта нам понадобятся высокие прозрачные бокалы. На дно наливается три-пять столовых ложек апельсинового сиропа — по вкусу. Затем варится самый простой и очень крепкий кофе в турке и через бумажный фильтр переливается в бокал, заполняя его примерно до половины. Размешать кофе нужно тщательно, чтобы сироп не осел на дно. Далее следует измельчить лед и быстро добавить его в еще горячий кофе — так, чтоб свободной в бокале осталась только одна четвертая объема. Ее нужно заполнить взбитыми сливками. А сверху — украсить тертой апельсиновой цедрой и корицей.

Пьют «ледяной» кофе маленькими глотками либо через соломинку.

Если проглотить сразу слишком много — можно и застудить горло…

В Бромли, как и в любом большом городе, рано или поздно настает момент, когда отчаянно хочется приблизить наступление весны.

После достопамятного бала миновало уже почти три недели. За короткую оттепель хмурые дожди закатали нежный, воздушный пушок снега под ледяную корку. По городским дорогам было не пройти — автомобили и кэбы размесили такую отвратительную кашу, что даже лучшие сапоги через полчаса начинали промокать. Бромлинское «блюдце» в любую погоду укрывала плотная шапка смога — тумана, смешанного с гарью заводов и фабрик. Солнце почти не появлялось; кажется, последний ясный денек был на Сошествие. Природа словно забылась болезненным сном — зато светская жизнь била ключом.

Что ни день — то прием, или бал, или званый ужин, или поэтический вечер, или встреча клуба для избранных, или театральная премьера, или открытие новой выставки, или выступление в опере какого-нибудь редчайшей чистоты меццо-сопрано… Кого-то эта яркая карусель утомляла. Но были и те, кто ею искренне наслаждался — к примеру, блистательная леди Вайтберри. И, увы, она считала своим долгом приобщить меня к своим развлечениям.

Не то чтобы я не любила веселье… Но на плечах Эмбер не лежало управление огромным процветающим графством и элитарным кофейным салоном в придачу. А вот мне для того, чтоб соответствовать статусу леди, приходилось буквально по минутам выкраивать время из бесконечной ленты дел и обязанностей.

— Трудный денек, леди? — сочувственно поинтересовался Лайзо, когда автомобиль отъехал достаточно далеко от особняка Вайтберри, где продолжала звучать музыка, а талантливая «гостья из Романии» распевала сентиментальные романсы. Собственно, ради нее Эмбер и устроила прием; мне певица тоже понравилась, да и гости были все больше из нашего, узкого круга, но уже второй день я так отчаянно хотела спать, что боялась задремать прямо посреди очередной жалостливой песни.

А это, право, было бы неприлично и недостойно леди.

— Да, пожалуй. Весело, но слишком шумно, — рассеянно согласилась я с Лайзо. — Может, в другой раз я бы осталась до конца, но нужно еще просмотреть документы по судебной тяжбе насчет северной границы… Ох, и почему у меня такое чувство, будто мой адвокат подкуплен соперниками?

— Возможно, так оно и есть, — задумчиво предположил Лайзо. — Семейный адвокат — это хорошо, но если б я с кем судиться стал, и денег у меня было б в достатке, я б кого-нибудь из большой, солидной конторы нанял, кому с графиней сотрудничать для репутации полезно.

— Вам не следует рассуждать о таких вещах, мистер Маноле, это совершенно вас не касается, — устало напомнила я.

— Да, да, конечно, леди, прошу прощения, — тут же повинился Лайзо — без тени настоящего раскаяния.

В последнее время он все чаще играл роль понимающего и сочувствующего слушателя. Сначала я еще --">