Юлиан Семенович Семенов - Аукцион

— и у государственного торга будут меньше требовать, да и в субботу с воскресеньем люди будут при деле, а не на диване или во дворе — при «козле» и с бутылкой! Почему нет посреднических контор, которые помогали бы мне и в том, чтобы купить нужную книгу, построить домик на садовом участке, сдать на комиссию автомобиль? Это же экономия миллионов часов, а каждый час имеет свою товарную стоимость.

— Покупаю тему, — вздохнул Игорь — На корню Готов доложить завтра на редколлегии. Как будет называться материал? «Очередной удар по родимому разгильдяйству»? Подумай над заголовком, чтоб не очень ретроградов пугать.

В половине двенадцатого позвонила мама.

— Меня очень беспокоит Лыс, — сказала она сердитым голосом; Лысом называла младшую дочь Степанова. — Экзамены на носу, а у нее запущена физика.

— Мамочка, но в актерском училище физика не требуется.

— Ты не прав. Физика нарабатывает дисциплину... Надя ей во всем потворствует из-за того, что вы живете врозь...

— Ну и что ты предлагаешь?

— У меня стенокардия. В больницу надо...

Господи, подумал он, ну отчего мама так любит лечиться? Она всегда придумывала себе болезни. И как же подобрела к старости! Стала похожа на бабушку Дуню, такая же пучеглазая, обожает подавать еду на маленьких блюдечках; это неистребимо в нечерноземной России, от давней нищеты, видимо; казаки кладут еду на большие тарелки. Хотя Василий Савельевич прав, на маленькую тарелочку можно два раза положить, гляди, как хитро, а?!

3

...Около трех ночи его разбудил звонок; сразу понял, что из-за границы, трезвонят, будто пожар.

— Привет тебе, — голос Евгения Ростопчина был хриплым, видно, гулял, только-только вернулся к себе в замок, один как перст бродит среди шкафов с книгами, статуй, гобеленов. — Я хочу обрадовать тебя сенсацией...

— Валяй...

Ростопчин рассмеялся:

— Боже, как по-русски!

— У тебя сейчас сколько времени?

— А бог его знает... Ночь.

— Значит, у меня утро.

— Ты сердишься? Я пробивался к тебе целый час...

— Не томи душу, Женя...

— Мне сегодня позвонил Фриц Золле. Он собирал документы о том, что картина Врубеля, которую выставляют на торги в «Сотби», на Нью-Бонд-стрит, была, по-видимому, похищена из музея на Украине. Так что давай-ка бери самолет и прилетай в Лондон. Торги состоятся девятого мая, я остановлюсь в отеле «Кларидж», его хозяин — мой давний друг, экономия прежде всего, он меня держит бесплатно, как реликт — русский князь в отеле английской аристократии. Восьмого мая в десять часов жду тебя в лобби¹, там кафе, ты меня увидишь.

...Он ждет меня восьмого мая в лобби, отель «Кларидж», Лондон, Англия, подумал Степанов, закуривая. Я должен найти редакцию, которая даст деньги на этот полет. Должен выбить командировку. Должен, и все тут.

I

Милостивый государь Николай Сергеевич!

Безмерно рад был получить Ваше любезное письмо. Очень обрадовали Ваши слова о том, что мой обзор передвинут на номер раньше. Как всегда, на мели, а хозяин меблирашек господин сурового норову, скупердяй и аккуратист.

Был бы премного Вам признателен, посодействуй Вы срочной пересылке мне гонорара.

Теперь о новостях. Их множество!

Как всегда, Врубель играет в оригинальность. Он посмел прикоснуться своей рукою к стенам Владимирского собора, написал тьму эскизов, чушь несусветная! К счастью, заседала Синодальная комиссия, да и мы, ревнители православия, старины и традиции, загодя написали свое мнение по поводу бесстыдных выходок этого дэкадэнтского маляра, и ему ныне роспись запрещена. Слава богу! На решение комиссии повлияло и то, что сам по себе Врубель — человек, невоздержанный до спиртного, кривляка, раскрашивающий свое лицо то в синий, то в лиловый цвет, лишен всякой серьезности.

Судите сами: Васнецов, навестивши Врубеля у него в мастерской (стульев нет, одни табуретки да колченогий стол, все пропивает и прокучивает), увидал у него картину, которая весьма ему приглянулась. Не знаю уж, что там ему показалось, сам он бо-ольшой оригинал и полнейший бесхребетник, воистину доброта хуже воровства, однако ж немедля отправился к меценату Терещенке. Тот посмотрел «создание» и приобрел его.

Что же сделал Врубель? Как бы поступил истинный художник на его месте? Купил бы краски, холсты, мебель, снял бы приличную мастерскую, оделся по-людски, а не в балахон, коим он поражает взоры киевлян...

--">