Кюдзо Кобаяси - Август без императора

которые на несколько секунд оглушают человека. Кроме того, каратели, очевидно, сорвали двери в вагон направленным взрывом миниатюрных магнитных мин.

Началась перестрелка. В вагоне запахло порохом. Снова раздался тот же властный голос:

—          Пассажирам немехленно покинуть вагоны!

Сразу поднялась паника. Кричали все - кто во что горазд.

За долгие часы мучительного ожидания взаперти тревога, раздражение, недовольство достигли преде­ла. Страсти готовы были вырваться наружу. В пои­сках спасения пассажиры ринулись в хвостовые ва­гоны. В этот момент открылись наружные двери. Люди лавиной хлынули из поезда. Этот вихревой поток захватил и Исимори.

В отчаянии он пытался вырваться из него, разы­скать Кёко, но толпа затянула его, выбросила нару­жу и понесла. И он бежал, не видя перед собой ниче­го, под струями льющегося во тьме дождя, под крики, проклятия и плач. Он бежал, протягивая вперед руки, пытаясь схватиться за что-то, но перед ним была лишь одна пустота. Он был бессилен остановить этот бег, и отчаяние захлестнуло его. Исимори не помнил, как долго он бежал. И, лишь услышав мужской голос: ’’Осторожно! Ложись!” — инстинктивно бросился наземь. И позади раздался грохот, потрясший тьму. Приподнял голову, обер­нулся и увидел, как взметнулся в небо столб пла­мени, темноту прорезали бесчисленные яркие полосы.

’’Поезд!” — Разрывы следовали один за другим, они казались ему лишь далеким эхом. Исимори не мог отвести глаз от языков пламени.

Видимо, рвались боеприпасы. Огненные смерчи вскипали в небо, причудливо извиваясь и рассы­паясь искрами. В этом зрелище была какая-то фан­тастическая, неземная красота.

Затем огненные лепестки начали опадать на зем­лю, но сам экспресс продолжал полыхать и издали казался вышедшей из берегов рекой огня. Это было словно конец света.

Исимори обдало горячим вихрем. Пот стекал со лба, заливая глаза. Но он, не моргая, продолжал смотреть на огненную ленту. Ему почудилось, что пламя все разгорается.

’’Что с Кёко?”

В отчаянии Исимори оглянулся кругом, но Кёко нигде не было видно.

’’Неужели она осталась в поезде?! — Его объял ужас. Перед глазами замелькали картины недавних событий: Кеко с пистолетом... Вспышка выстрела... Фудзисаки, падающий на пол вагона... Образы возникали в памяти черно-белыми, начисто лишен­ными цветовых оттенков. Потом стерлась и черная краска, остались одни белые фигуры.

Исимори прокрутил еще раз кинопленку памяти. Крупным планом появилась фигура Кёко с пистоле­том в руках. На лице застыло выражение отчаяния и покорности судьбе.

’’Неужели Кёко решила погибнуть? Что она пы­талась сказать мне в последнюю минуту? Простить­ся? Или признаться в любви?..

—         Кёко! — не помня себя, закричал Исимори, пошатываясь, поднялся и устремился к охваченно­му пламенем экспрессу.

—         Ты что, спятил? — Сзади протянулась мужская рука и швырнула Исимори наземь.

В это же мгновение раздался еще один мощный взрыв.

Падая на землю, Исимори рванулся вперед, чтобы хоть на один шаг быть ближе к поезду.

—         Кёко! — закричал он снова изо всех сил.

Все затопило феерическое половодье красок.

На красном фоне извивались желтые, зеленые, оранжевые, черные полосы — смешались все сущест­вующие цвета, образовав неописуемый мир красок.

Разноцветные струи били фонтаном к небу, закручивались в спираль, текли вниз, сталкивались друг с другом. Они дышали и пульсировали, словно живые существа. Пляска их сопр^^ждалась оглу­шающим грохотом. Звуки, казалось, тоже были жи­выми. Они то падали откуда-то сверху, с подне­бесья, то извергались из самых земных недр. На­слаиваясь друг на друга, они то усиливались, то вдруг стихали на какой-то миг, чтобы тут же взор­ваться таким ревом, от которого, казалось, начи­нала дрожать сама земля. Это была поистине вак­ханалия красок и звуков.

На мгновение Исимори почудилось, что он бре- дат. Он уже не чувствовал ничего, не понимал, что происходит. Ему показалось, что он и в самом деле видит перед собой фигурку Кёко Эми, оку­танную пламенем. Вот-вот и сам он растворится в этом бесконечном потоке огня.

—                Кёко! Кёко! — напрягая все силы, звал Иси­мори.

Дождь бил прямо в лицо. Пытаясь защититься от него, он закрыл глаза.

Но и с зажмуренными глазами он по-прежнему видел Кёко, неподвижно стоявшую среда огненной реки.

26

--">