Кюдзо Кобаяси - Август без императора

происходит. Кобаяси назвал этот переворот образно и точно: ’’ползучий”.

— Книгой ’’Август без императора” я хочу предо­стеречь: мы рискуем оказаться в положении залож­ников — как пассажиры экспресса ’’Сакура”, захва­ченного в повести военными. — Кобаяси говорил размеренно и четко. Он был непоколебимо убежден в своей правоте. — Правительство, проводя милита­ризацию, накапливает количественные изменения, — продолжал Кобаяси. — Они в конечном счете могут привести к качественному изменению — к фашист­ской диктатуре. ’’Ползучим переворотом”, осуще­ствляемым в масштабах страны, руководят лич­ности, подобные тем, что поднимают на мятеж сол­дат в моей книге. — Кобаяси помедлил — наверное, для того, чтобы дать мне время перебрать в памяти главных персонажей повести. Я сделал это и понял, сколь метафоричен ’’Август без императора”.

В Годзо Охате я разглядел Ёсихиро Инаяму, президента всесильного объединения японских монополистов — ’’Федерации экономических орга­низаций”. ’’Без войн нельзя надеяться на улучшение экономического положения страны”, — высказал Инаяма кредо ’’большого бизнеса”. Мне показа­лось, что увидел я в Охате и другого лидера крупного капитала — Хосая Хюгу. Он потребовал увели­чить военные расходы до 1,9% валового националь­ного продукта — сейчас они составляют 0,9% ВНП — и установить систему всеобщей воинской повинно­сти, запрещенной конституцией.

 — Я мог бы добавить еще по меньшей мере десяток фамилий крупнейших бизнесменов к тем, что перечислили вы, — откликнулся Кобаяси. — Но не одни они служат опорой ’’ползучему перевороту”. — Кобаяси раскрыл книгу на странице, где повествует­ся о секретных отделах больших фирм, торгующих оружием. — В Японии оформился ’’военный истэб­лишмент”, о возрождении которого лицемерно предупреждал барон Сидэхара. — Кобаяси отменил ногтем выдуманные им названия фирм, в которых легко, однако, угадывались подлинные ’’Мицуи буссан” и ’’Мицубиси сёдзи”.

В 1975—1980 годах сто семьдесят один генерал и старший офицер ’’войск самообороны” после вы­хода в отставку сделались советниками и управляю­щими в отрасли промышленности, занимающейся производством и торговлей оружием. Печать вскры­ла тайную договоренность Управления национальной обороны с военными промышленниками о ’’трудо­устройстве” по меньшей мере тысячи бывших во­еннослужащих. Управление ’’подсластило” просьбу щедрыми военными заказами. Газета ’’Майнити”, разоблачившая договоренность, с тревогой написа­ла: "Военные и промышленные круги переплета­ются и действуют сообща, чтобы добиться увеличе­ния военных расходов. Это воскрешает в памяти военно-промышленный комплекс прошлого и собы­тие, за которое он несет ответственность: войну на Тихом океане”.

Золотым ливнем явились для японских предпри­нимателей так называемые ’’спецзаказы” Соединен­ных Штатов, воевавших в Корее. Лишь в 1950 году восстановленная японская военная промышлен­ность произвела для американской армии военной продукции на сумму 119 млрд. иен. В наши дни золотой ливень ежегодно проливает на военный бизнес 700 млрд. иен — таковы заказы Управления национальной обороны. Предприниматели мечтают превратить ливень в нескончаемый обложной дождь. ’’Если бы не конституционный запрет, — сокру­шается один из руководителей концерна ’’Мицу­биси”, — мы удвоили бы военное производство”. С целью извлечь новые прибыли? Не только. Руко­водитель концерна ’’Мицубиси” откровенно ска­зал: ’’Чтобы достичь великой цели — главенства Японии в Юго-Восточной Азии, — все средства хо­роши, в том числе и гонка вооружений”.

За подобную ’’откровенность” Международный трибунал по делу главных военных преступников привлекал к ответственности, но теперь, на трид­цатом году ’’ползучего переворота”, откровенность эта остается безнаказанной.

— Вполне сознательно я определил героя книги на работу в фирму, продающую оружие, — сказал Кобаяси. — Я хотел, чтобы мой читатель, как и мой герой, почувствовал тесную связь между ’’торгов­цами смертью” и врагами конституции — теми, что действуют на страницах повести, и теми, что наяву покушаются на основной закон.

Среди врагов, о которых говорил Кобаяси, — ми­нистр юстиции Сэйсукэ Окуно. С парламентской трибуны потребовал он пересмотреть конституцию, чтобы вернулось в Японию, как выразился министр, ’’доброе старое довоенное время” — --">