Анастасия Александровна Калько (Кристель) - Суд Рейнмена

смерть новорожденного и просто отмахнулся от истицы, торговавшей на городском рынке. Сын женщины работал троллейбусным кондуктором, а невестка, мать погибшего ребенка, была семнадцатилетней девчонкой, дочерью матери-одиночки, несколько лет назад умотавшей в Москву за длинным рублем, да так там и застрявшей. И Воробьев снисходительно объяснил истице, что не было преступной халатности, а был простой синдром детской смертности и неправильный образ жизни матери при беременности и забыл об этом деле, не ожидая ничего плохого. А плохое не замедлило грянуть . Мать девчонки, оказывается, в Москве вышла замуж за владельца международной бизнес-империи «Аме-рика плюс» Михаила Шестопалова. Узнав, что произошло с ее дочерью в родном городе, мадам Шесто-палова и ее влиятельный муж немедленно примчались в Причерноморск. Неизвестно что нашло на Во-робьева, но когда московский гость явился к нему для личной беседы, прокурор повторил олигарху то, что уже говорил свекрови потерпевшей: оснований для возбуждения уголовного дела нет.

Через две недели на причерноморское региональное телевидение прислали видеокассету, на кото-рой сильно нетрезвый Воробьев резвился в сауне аж с тремя красавицами юного возраста, а в редакцию центральной городской газеты пришел по почте толстый пакет фотографий прокурора в дружеской ком-пании теневых дельцов Региона, находящихся в розыске через Интерпол, и в еще более дружеской ком-пании грудастой длинноногой негритянки.

Скандал грянул страшный. В итоге Воробьев был смещен с должности и против него возбудили уголовное дело. Всю прокуратуру перетрясли, ненароком вытряхнув из кресел кое-кого из его команды, и до 2003 года без конца меняющиеся и.о. прокурора бились как рыба о лед, пытаясь свести концы с кон-цами.

Все изменилось вскоре после губернаторских выборов в Регионе. К власти пришел энергичный и волевой Павел Лученков (говорили, что его успеху способствовала поддержка его друга детства Михаила Шестопалова, с которым они вместе росли в послевоенном подмосковном детдоме) . Лученков, утвер-дившись в губернаторском кресле, обратил начальственный взор на прокуратуру, и сообразил, как навес-ти там порядок. Для этого он провел почти полное обновление кадрового состава, а в кресло прокурора посадил молодого, но хваткого частного юрисконсульта Михаила Олеговича Волкова, славящегося своей железной принципиальностью и неподкупностью. А на место начальника следственного отдела губерна-тор решил взять дочь своего покойного товарища из Москвы, Синдию Соболевскую, которая незадолго до этого раскрыла убийство своего отца и заговор родственников Джеймса Корвина против московских наследников магната. Правда, говорили и о том, что идея взять на работу «важняка» из Москвы приходи-ла в голову и самому Волкову…

«Ладно, это не важно. Вот встречусь с прокурором, он введет меня в курс дел, и с понедельника приступлю к работе!» – подумала Синдия, выходя из номера в 11.40. Уже сидя в вестибюле, она вспом-нила, что кроме квартиры ей понадобится еще и машина. Да… Нелегко будет уложиться со всеми делами в намеченные две недели!

«Все номера люкс во всех гостиницах одинаковы, впрочем, и номера второго класса – тоже, – не-весело констатировала Синдия, сидя в вестибюле второго этажа гостиницы «Крым», как две капли воды похожего на все ВИП-залы в России, Украине, а может и во всей Европе.

До встречи с прокурором оставалось еще десять минут – если только Волков не освободится рань-ше. Снаружи моросил дождь, и истерически выла сигнализация машины на отельной стоянке – так, по-хоже, на окнах с шумопоглотителями в вестибюле сэкономили.

Было пять минут первого, когда на пороге появился высокий молодой мужчина, удивительно похо-жий на итальянского актера Ремо Джирона, запомнившегося многим русским телезрителям после роли Тано Каридди в сериале «Спрут»: стройный светлокожий брюнет с малоподвижным лицом и немного выпуклыми черными глазами-льдинками. Ему очень шли белый кардиган и черные джинсы от Пако Ра-банна. Несмотря на то, что до сих пор Синдия видела городского прокурора Михаила Олеговича Волкова только на фотографиях, она сразу узнала его, увидев в дверях вестибюля.

На гладко причесанных черных волосах и белом кардигане прокурора еще поблескивали капельки воды. На ходу Волков слегка поеживался от уличной промозглости.

Он сразу подошел к Синдии:

– Синдия Аркадьевна! Я вас сразу узнал, хотя в --">