Дэвид Хьюсон - Циклы романов "Ник Коста-"Убийство"- отдельный детектив. Компиляция. Книги 1-8

колен.

Коста вовсе не ожидал услышать что-нибудь важное по приемнику. Сегодня для этого в Ватикане не было особых поводов. Но само по себе пользование служебным радио было своеобразной формой протеста – дескать, мы здесь.

Недалеко от них просеменила большая группа монашек, возглавляемых старушкой с красным флажком на папке. Процессия напомнила Росси длинного черного крокодила. Бросив взгляд на часы, он пожалел, что стрелки ползут так медленно.

– Тоска зеленая, – сказал он, потянувшись, и почувствовал на плече руку Косты.

Молодой полицейский внимательно слушал какое-то сообщение, до Росси из наушника доносился только пронзительный треск.

– Кого-то застрелили, – произнес Коста озабоченным голосом. – В читальном зале Ватиканской библиотеки. Ты не знаешь, где это?

Росси кивнул:

– Конечно, знаю. Все равно что в Монголии, дружище.

Коста вопросительно прищурился:

– Там кого-то убили. Мы что, так и будем торчать здесь или выясним, в чем дело?

Вздохнув, Росси медленно ответил:

– Повторяй за мной: "Ватикан – другое государство". Если тебе опять непонятно, то при желании Фальконе разъяснит это лучше меня.

"Фальконе и в самом деле способен объяснить все куда выразительнее и короче", – подумал Росси. Ему даже не хотелось представлять себе возможную беседу с начальником. Он вообще был рад, что последние пять лет ему удавалось избегать подобных объяснений, и молил Бога, чтобы это счастье продлилось подольше.

– Понял, – согласился Коста. – Но это не означает, что нам запрещено хотя бы взглянуть, что там произошло. Согласно инструкции мы лишь не имеем права никого арестовывать в Ватикане.

Поразмыслив над его словами, Росси прикинул, что в принципе парень прав.

– И это все, что ты услышал по радио? Ну, что кого-то застрелили?

– А разве этого мало? Ты предлагаешь вернуться в участок и сообщить Фальконе, что мы даже не предложили свою помощь?

Похлопав по куртке, Росси проверил, на месте ли пистолет, и Коста машинально повторил его движение. Затем они посмотрели в самый конец виа ди Порта-Анджелика, где располагались ворота в частные ватиканские владения. Швейцарских гвардейцев, обычно стоявших там и проверявших у посетителей документы, на сей раз видно не было – вероятно, их срочно вызвали в библиотеку. Два римских карабинера прошествовали через ворота без единого вопроса, словно по приглашению.

– Предупреждаю, бежать не собираюсь, – бросил на ходу Росси. – Тем более в эту дьявольскую жару.

– Ваше право, – ответил Коста, быстро обгоняя его энергичным спортивным шагом.

– Мальчишка... – буркнул старый полицейский, покачав головой.

3

Когда минут через семь Росси добрался до библиотеки, Ник Коста уже выяснил, что мужчина с раскроенным черепом в самом деле мертв. На глазах у Косты два санитара с перепуганными лицами вывели из зала какого-то служащего, державшегося за живот. Коста попытался спокойно и трезво оценить обстановку. В читальне царил переполох, который в данный момент был полицейским на руку. Гвидо Фрателли, еще не оправившийся от пережитого ужаса, и трое его сотоварищей, прибежавших по тревоге, приняли Косту за ватиканского чиновника и ожидали распоряжений. Коста не собирался их в этом разубеждать. За четыре года службы в полиции он повидал немало мертвецов, в том числе и застреленных. Однако такой труп – в придачу с кожей, содранной с другой жертвы, да еще в Ватикане ему не попадался. Поэтому Коста не желал добровольно упускать инициативу.

Его мозг работал с полной нагрузкой. На короткое время Ник практически отключился от внешних раздражителей, он вытеснил из сознания даже острый запах перегретого асфальта, заполнивший читальню через распахнутые окна и смешавшийся со зловонием крови.

Пока Фрателли, мямля и заикаясь, рассказывал, как все случилось, Коста неотрывно смотрел на женщину, которая сидела на стуле у стены и внимательно наблюдала за происходящим. По виду он дал бы ей лет тридцать. Одета она была в строгий деловой костюм серого цвета. Изысканно уложенные темные шелковистые волосы струились до плеч; классические черты лица подчеркивал серьезный взгляд больших зеленых глаз. Она напоминала женские портреты средневековой эпохи, только не кисти Караваджо, а более красивые. От нее исходило некое сияние. Похоже, она с трудом сдерживала переполнявшие ее чувства, опасаясь выплеснуть их --">