Джон Болл - Душной ночью в Каролине. Пять осколков нефрита

Долорес его почти не возбуждало. Сэм пытался понять, что его отталкивает, и пришел к выводу, что девчонка кажется ему грязнулей. Долорес поднесла чашку к губам, и Сэм сообразил, что в этом доме пока все здоровы и пора двигаться дальше. На мгновение мелькнула мысль зайти, предупредить ее, что с улицы все видно, но он отказался от этой затеи. Стук в дверь в такой час разбудит все семейство, а там много детей. К тому же как она откроет ему дверь? Голая?

Сэм свернул за угол и направился обратно к шоссе. Там не было никакого движения, но он все равно, прежде чем свернуть в нужную сторону, остановился на перекрестке, а затем уж погнал на полной скорости, позволяя жаркому воздуху врываться в окно. Слабый, но все-таки ветерок. Это сомнительное удовольствие длилось не более трех минут. Пересекая городскую границу, Сэм снял ногу с педали газа, свернул на стоянку к ночному бару и легко, с учетом его комплекции, вышел из машины.

В баре была духота, как и снаружи. Центр зала занимала полукруглая стойка с потертой пластиковой облицовкой. Вдоль одной стены располагались разделенные фанерными перегородками кабинки, не предлагающие ни особых удобств, ни уединения. В одно окно был вмонтирован кондиционер, совершенно негодный. Он работал, но создаваемая им тоненькая струйка прохладного воздуха мгновенно рассеивалась, не пройдя и нескольких дюймов. Белая покраска на деревянных стенах со временем пожелтела. Красующееся на потолке над грилем черное жирное пятно увековечивало память о тысячах горячих блюд, в спешке приготовленных, еще быстрее съеденных и забытых.

Ночной бармен, тощий девятнадцатилетний балбес с непропорционально длинными руками, высовывающимися из манжет засаленной рубашки, внимательно рассматривал комикс, сложившись над стойкой чуть ли не пополам. Его остренькое прыщавое личико было хмурым и вкупе со слегка оттопыренной нижней губой в равной степени могло означать и высокомерие, и тупость.

Увидев блюстителя порядка, он живо смахнул комикс со стойки и расправил узкие плечи, всем видом показывая, что готов обслужить стража спящего города. Пока Сэм взбирался на один из трех табуретов, где еще сохранилась обивка, бармен потянулся к полке с толстыми кофейными кружками.

— Куда в такую жару кофе, Ральф? — пробурчал Сэм. — Давай лучше колу. — Он снял свой форменный головной убор и вытер лоб.

Бармен схватил поцарапанный бокал, наполовину заполненный ледяной стружкой, сорвал с бутылки крышечку и наполнил бокал пенной жидкостью.

Сэм дождался, пока осядет пена, осушил бокал, пососал мелкие льдинки и спросил:

— Кто вчера победил?

— Риччи, — мгновенно отозвался бармен. — Мнения судей разделились, но победа за ним.

Сэм налил себе в бокал еще колы, выпил и высказал свое мнение:

— Это хорошо, что победил Риччи. Итальяшек я не очень люблю, но по крайней мере чемпионом станет белый.

Бармен одобрительно кивнул.

— Сейчас у нас шесть черных чемпионов. Не понимаю, как им это удается? — Он прижал руки к стойке, раздвинув костлявые пальцы. Видимо, думал, что так он выглядит сильным и крутым. Затем посмотрел на мощные руки полицейского и погрустнел.

Сэм придвинул к себе кусок сладкого пирога, одиноко лежащий под дымчатой пластиковой крышкой, откусил, после чего прояснил вопрос:

— Они ведь не такие, как мы с тобой, понимаешь? У них другая нервная система. Черные просто не чувствуют ударов. Животные, одним словом. Такого сбить с ног можно, только если садануть по башке резаком мясника. Вот почему они постоянно побеждают и не боятся выходить на ринг.

Ральф качнул головой, намекая, что теперь ему все понятно и больше ничего добавлять не нужно, и поправил пластиковую крышку.

— Вечером в городе был Мантоли. С дочерью. Я слышал, красотка что надо.

— А что ему тут делать? Они ведь начинают после первого.

Бармен подался вперед, вытирая стойку влажной серой тряпкой.

— Там ведь строят сцену, огромную, в виде раковины. А это оказалось дороже, чем они рассчитали. Теперь, говорят, поднимут цены на билеты, иначе не погасить кредит. Я слышал, Мантоли затем и приехал, чтобы помочь со всем разобраться.

Сэм долил в бокал остатки колы из бутылки.

— Не знаю, что у них выйдет из этой затеи. Возможно, получится, а возможно, прогорят. В классической музыке я, конечно, ничего не понимаю, но все равно не верится, что сюда наедут толпы любителей послушать оркестр, которым --">