Хеннинг Манкелль - Ищейки в Риге

команда или пассажиры какого-нибудь парома, идущего в Польшу. Но точно Хольмгрен не знал, оставалось лишь гадать.

Когда он въехал в Истад, уже начало смеркаться. На углу у гостиницы «Континенталь» он остановился на красный свет светофора.

Двое мужчин в костюмах и галстуках, думал он, и вдруг на спасательном плоту? Что-то тут не так. Что-то, что он видел, но не мог сформулировать. Только когда зажегся зеленый свет, его осенило. Эти люди попали на плот не в результате кораблекрушения. Они умерли до того, как оказались там. Доказательств у Хольмгрена не было, и он едва ли смог бы аргументировать свое предположение. Но он твердо знал: этих двоих уложили на плот уже мертвыми.

Он сразу поверил в эту внезапную мысль. Свернув направо, он остановился неподалеку от площади у телефонной будки напротив книжного магазина. На секунду задумался, что следует сказать. Затем набрал 90000 и спросил полицию. Когда ему ответили, он заметил сквозь грязное стекло будки, что снова пошел снег.

Дело было 12 февраля 1991 года.

2

Старший комиссар криминальной полиции Курт Валландер сидел у себя в кабинете в Управлении полиции Истада и зевал. В конце концов он зевнул так широко, что защемил себе челюсть. Боль была адская. Чтобы высвободить челюсть, он стал постукивать согнутым пальцем правой руки по нижней части подбородка. В это время к нему в кабинет зашел Мартинссон, один из самых молодых полицейских города, и озадаченно остановился в дверях. Курт Валландер продолжал потирать челюсть, пока боль не утихла. Мартинссон повернулся, решив зайти попозже.

— Входи! — окликнул его Валландер. — Тебе не случалось зевнуть так широко, что защемляло челюсть?

Мартинссон покачал головой:

— Нет. Признаться, я не понял, что с тобой.

— Ну, теперь-то понял? Что тебе?

Мартинссон сел на стул и нахмурился. В руках он держал блокнот.

— Несколько минут назад к нам поступил странный телефонный звонок, — начал он. — Я подумал, что мне следует доложить тебе.

— Но ведь к нам каждый день поступают странные телефонные звонки, — удивленно заметил Валландер.

— Я не знаю, верить ему или нет, — продолжил Мартинссон. — Звонили из телефона-автомата. Какой-то мужчина утверждал, будто к нашему берегу скоро прибьет спасательный плот с двумя мертвыми телами. Он не сообщил ни своего имени, ни кто такие эти мертвецы, ни почему они мертвы. И положил трубку.

Валландер с удивлением взглянул на него:

— Это все? Кто принимал звонок?

— Я, — ответил Мартинссон. — Мужчина сказал именно то, что я доложил. И говорил он весьма убедительно.

— Убедительно?

— Со временем вырабатывается определенный навык, — смутился Мартинссон. — Иногда можно сразу понять, что это вранье. Но звонивший говорил очень уверенно.

— Два трупа на спасательном плоту? Который должно прибить к берегу где-то здесь?

Мартинссон кивнул.

Валландер сдержался, чтобы не зевнуть еще раз, и откинулся на спинку стула.

— Мы получали сведения о каких-то авариях на море? — спросил он.

— Нет, — ответил Мартинссон.

— Передай это в другие полицейские округа вдоль побережья, — сказал Валландер. — Поговори с морской спасательной службой. Но мы не можем возбуждать дело на основании анонимного звонка. Посмотрим, что будет дальше.

Мартинссон кивнул и встал со стула.

— Согласен, — сказал он. — Посмотрим.

— Кажется, ночью будет черт-те что. — Валландер кивнул в сторону окна. — Начинается снежная буря.

— Я бы все-таки заехал сейчас домой, — ответил Мартинссон и взглянул на часы. — Несмотря на бурю.

Мартинссон вышел, и Валландер потянулся на стуле. Он чувствовал, что очень устал. Две ночи подряд ему приходилось вставать с постели и ехать по неотложным делам. Сначала он выслеживал подозреваемого в изнасиловании, который прятался в заброшенном летнем домике в Сандскугене. Поскольку преступник находился в сильном наркотическом опьянении и предположительно мог быть вооружен, полиции пришлось караулить его до пяти утра. После чего тот добровольно сдался. На следующую ночь Валландера разбудили в связи с убийством, произошедшим в центральной части города. Празднование дня рождения закончилось тем, что новорожденный, сорокалетний мужчина, получил удар в висок большим ножом для разделки жаркого.

Валландер встал со стула и надел куртку. Теперь надо поспать. А насчет снежной бури пусть у других голова болит. --">