Елена Валентиновна Топильская - Героев не убивают

мальчика — может, совсем уж в курицу не влюбится?

— Как ты тут, кролик?

— Нормально, — пожал он плечами.

— Не скучно?

— Скучно. Тут две проблемы — туалет и делать нечего.

Он кинул выразительный взгляд на дощатый сортир в глубине лагерной территории и вздохнул.

— А кормят как? — приставала я.

— Вкусно.

— А что ты ешь?

— Ничего.

Старосельцев хрюкнул. В прошлом году он принес моему Хрюндику билет на новогоднюю елку в Дом журналиста. С представления ребенок вышел серьезный, я спросила, понравилось ли ему? Понравилось, кивнул он. Интересно было?

Интересно. А чем кончилось? Не знаю, я заснул, был ответ.

— Как тут девочки? — ревниво спросила я, оценивая стайки лолиточек, клубившиеся в отдалении, но прицельно поглядывавшие через плечо на моего Хрюндика.

— Эти? — презрительно кинул он через плечо. — Да никак.

— И никто тебе не нравится?

— Ма, да они все дуры.

— Что, все поголовно? — усомнилась я.

— Ну, не все, — неохотно признал Хрюндик. — Ну а кто не дуры, на тех без слез не взглянешь.

После этих слов стоявший в стороне Старосельцев подошел к Гошке и молча пожал ему руку. Как мужчина мужчине. Я испепелила его взглядом, но в принципе успокоилась. Родительский день удался.

На обратном пути я спросила Старосельцева, не хочет ли его газета опубликовать интересные научные изыскания одного оперативника в области организованной преступности. Я рассказала ему, что в январе подготовила статью для питерского научного издания, описав в ней свой опыт работы по делам, связанным с организованной преступностью, и криминологическую характеристику оргпреступности в регионе, и уже готова была нести статью в редакцию. Но на одной главковской собирушке, за чашкой шампанского, разговорилась с небезызвестным ему Андреем Синцовым, и он во хмелю набросал мне на салфетке выстраданную им схему нашего государственного устройства.

— Смотри, — чертил он кубики, насквозь продирая мягкую бумагу, — у нас господствует командная система. Вот эшелоны власти. — На салфетке появился первый кубик. — Они состоят из команд, интересы этих команд не всегда совпадают. Вот тебе олигархи, они тоже разбиваются на команды, и каждая команда олигархов своими деньгами поддерживает определенную команду из властных структур, предоставляя им финансовую возможность держаться на плаву. — Синцов расчертил кубик на части, соединив каждую из частей стрелочками с соответствующей частью кубика, символизирующего власть. — Это и олигархам выгодно — иметь своих людей во власти. Дальше — силовые структуры.

— И эти по командам? — спрашивала я.

— А как же! Команды из эшелонов власти, по советам своих олигархов, назначают своих людей на ключевые посты в силовых структурах. Назначенные «шишки» методами государственного принуждения защищают декларированные, законные капиталы своих олигархов. А вот это — организованная преступность, — стрелочки от секторов организованной преступности потянулись к «своим» олигархам, — эти ребята защищают теневые капиталы акул бизнеса. Видишь, что получается?

— Вижу, — кивала я. — Члены команд из силовых структур прикрывают ребят из соответствующих команд организованной преступности. А ребята из организованной преступности через «своих» олигархов влияют на назначение властью нужных людей в МВД, ФСБ и прокуратуре.

Синцов умилялся моей понятливости. Мне же эта схема представилась оптимально отражающей состояние современного российского общества, и я, будучи тоже во хмелю, предложила Синцову стать моим соавтором.

— Я статью написала про организованную преступность, давай туда включим твою схему.

— Классно, — радовался Андрей возможности донести свою идею до широких масс.

Будучи под впечатлением от нашей конгениальности, я быстро набросала дополнения к статье, нарисовала все четыре кубика со стрелочками, подписала статью двумя нашими фамилиями и в таком виде понесла в редакцию. Недели через две мне пришло оттуда письмо. «С теоретической частью статьи, — сообщал мне зам главного редактора, — все в порядке, она глубоко научна. Однако есть проблемы, связанные с эмпирической частью исследования, и вот по этому-то поводу не желаете ли зайти поговорить?..»

Я тут же позвонила Синцову и рассказала о редакторских сомнениях.

— Чувствую, не быть нам с тобой соавторами, Андрюха.

— Да, чего-то мы не доработали, — огорчился Синцов. — Может, знаешь, --">