Полина Александровна Дельвиг - Пропавшее Рождество

просто так скинуть с обрыва, а затем, как ни в чем не бывало, пойти кататься дальше...

Пролежав в постели еще минут пятнадцать, Даша поняла, что ей уже все равно, как она выглядит и что о ней подумают окружающие. Необходимо было выяснить, что же на самом деле произошло по ту сторону холма.

2

В нижнем холле гостиницы было людно и весело. Уютно потрескивал камин. В креслах сидели раскрасневшиеся — кто от спорта, кто от чего покрепче — отдыхающие. На ее появление почти никто не отреагировал. Лишь пара мужских особей невнятной внешности лениво скользнули взглядом по изможденному лицу и незамедлительно вернулись к более интересному зрелищу — трансляции прыжков с трамплина. Отсутствие интереса к собственной персоне Дашу скорее обрадовало: уж лучше пусть совсем ее не заметят, чем запомнят такой.

Оглядевшись, она подсела к стойке бара и заказала глинтвейн. Бармен, очаровательный молодой француз по имени Жан-Жак, сочувственно глянул на распухший нос и улыбнулся.

— Маленькие проблемы?

— А! — Даша махнула рукой. — Со мной всегда так. Раз в тысячу лет захочу покататься на лыжах и... — она снова обречено махнула. — Не везет, да и только.

— Ничего, — в голосе бармена слышались покровительственные нотки, — сейчас мы приготовим вам один волшебный напиток и будете снова как рыбочка. — Он поставил перед ней стакан с горячим вином.

Даша благодарно улыбнулась. Хоть кто-то ей сочувствует. Бармен быстро обслужил двух шумных итальянцев и вернулся.

— А может приготовить вам что-нибудь легкое? Вы со вчерашнего вечера ничего не ели...

Преимущество небольших альпийских гостиниц в том и заключалась, что здесь все всё знали о своих постояльцах. И наверняка одинокая русская, заперевшаяся в номере сразу же по приезде, вызвала у персонала подозрение — уж не решила ли она здесь покончить жизнь самоубийством. Потому бармен, скорее всего, действительно обрадовался, поняв, что причинной затворничества является всего лишь сопливый нос, а не несчастная любовь.

— Сделать вам канапе?

Однако есть Даше не хотелось. Она вовсе не для того вылезала из своей постели.

— Нет, нет, спасибо! Дождусь обеда.

И осторожно оглядев сидящих в холле мужчин, как бы невзначай поинтересовалась:

— Кстати, сейчас только рассматривала из окна окрестности и мне показалось, что увидела своего старого знакомого. Вот теперь сижу и думаю: он это был или не он. Высокий такой, в серо-синем комбинезоне.

Бармен задумчиво потряхивал шейкером.

— В серо-синем?.. Не знаю даже. Популярные цвета. А как его имя? Можно посмотреть в книге гостей.

— Имя? — Даша растерялась. Естественно, она не знала никакого имени. И будь она поздоровее, то, конечно, придумала бы что-нибудь поумнее. —Дело в том, что... я не помню точно его имени. Мы как-то случайно встретились. Знаете, как иногда бывает — встретились, разговорились... и все такое прочее. — Ей было нестерпимо стыдно за свои слова, но придумать иное объяснение столь поверхностному знакомству было сложно. — Получается, что вроде как знакомы... а толком вроде как и не познакомились.

Заискрившиеся черные очи красавца Жан-Жака дали понять, что уж кому-кому, а ему это объяснять не надо — он прекрасно понимает, что можно встретиться, поговорить и все такое прочее, но имя при этом знать совсем не обязательно.

— Мадемуазель, я вас понимаю без слов. Повторите еще раз — как выглядел ваш знакомый?

— Высокий. — Даша прикрыла глаза. — Я так полагаю, что высокий. В серо-синем комбинезоне.

— Блондин или брюнет?

— Что?

— Какой у него цвет волос?

Даше снова стало жарко. Мужчина был в лыжной шапочке.

— Я... Понимаете, я... Не помню. К сожалению.

Темные глаза француза стали глубокими, как мерцающее звездное небо. В лице появился неподдельный интерес.

— О, мадемуазель... — Он дотронулся до бледной руки и слегка сжал. — Как я вас понимаю: и меня страсть иногда делает совершенно слепым. Но постараюсь помочь вам. Буду примечать все серо-синие костюмы. Хотя повторяю — в этом сезоне эти цвета популярны.

— Значит шансов практически нет? — Сквозь неподдельное смущение прозвучало не менее искреннее разочарование.

Бармен отчего-то насторожился. Даше пришло в голову, что тот чего доброго заподозрит ее в желании навязаться одному из гостей и поспешила рассеять подозрения.

— Если я его больше не встречу или это окажется --">