Лариса Анатольевна Ильина - Находка для шпиона

наверняка оказалась бы в положении Анны Карениной.

– Что? – изумленно клацнула, разомкнувшись где-то над моей головой, волевая челюсть. Её владелец чуть откинулся назад, в недоумении оглядывая возникшее перед ним препятствие. Тонкие крылья носа дрогнули, словно он по запаху пытался определить его значимость. – Какая ещё лиса?

– Находка… – мне честно казалось, что голос звучит решительно.

Вероятно, так не казалось стоящему на дорожке гражданину:

– Чья находка? – теперь в его словах слышалось самое настоящее раздражение, и сразу было видно, что скрывать его он и не подумает. – Вы кто? Что вам нужно?

– Мы друзья хозяйки дома… – проявился наконец затаившийся под кустом журналюга, соизволив, видимо, вспомнить, что он всё-таки мужчина. – Мы к ней…

– Ну так и идите! – бросил сквозь зубы собеседник, не обращая больше на нас ни малейшего внимания.

И устремился вперёд, а мне пришлось ловко извернуться, чтобы не оказаться вынесенной в калитку двинувшими за ним следом джентльменами.

– Надеюсь, она жива… – пробормотала я и бегом кинулась в сторону крыльца.

      Лиса, поджав ноги, сидела на диване в гостиной, и вид имела несколько странноватый. Несмотря на то, что мы уже пару минут стояли прямо перед ней, она упорно косила куда-то в верхний левый угол, моргая красными опухшими глазами. Я на всякий случай туда тоже глянула, но, как и ожидала, ни черта там не увидела.

– Лиса, что с тобой? Кто это был? Они что-нибудь сделали? Что здесь случилось? Чего ты ревёшь? – в чём и был хорош наш журналюга, так это в скорости, с которой умел задавать вопросы. – Может воды дать? Может милицию вызвать? Тьфу, дьявол, то есть полицию…

Литературно-правовой кульбит привел несчастную в чувство. Она вздрогнула:

– Нет, нет, не надо! Хватит милиции! И полиции тоже…

Находка наконец обвела нас осмысленным взглядом и махнула рукой, призывая сесть. Я сбегала-таки за водой, и мы с Бубликом устроились в креслах, что стояли напротив.

– Всё это просто ужасно! – Лиса выразительно всхлипнула и отхлебнула из стакана. – Я думаю, что…

– Про то, что думаешь, давай потом! – торопливо перебила я. Иначе подруга для начала потеряет нить повествования, а потом включит фантазию на полную катушку. – Просто расскажи, что случилось…

Лиса прищурилась и сложила губки куриной попкой. Это означало, что я оскорбляю лучшие ее чувства. Но по счастью меня активно поддержал Бублик:

– Так… Значит, соседа твоего хлопнули? Это которого ты портрет писала? И когда?

Алиска перевела взгляд на него и вздохнула:

– Может ещё сказать кто? – Она обиженно передёрнула плечами. – И так я тут вся на нервах… – мы покладисто безмолвствовали и она успокоилась. – Ладно… Короче, сплю утром, никого не трогаю. Вдруг звонки, шум… Вскакиваю – у калитки следователь. Женщина, которая у этого Аркадия убирается, пришла утром, а он в спальне… В башке дыра. Этот гад поволок меня на опознание… А у того вместо головы винегрет… Мне отпечатки снимали…

– Стоп, Алиса! – решительно сказала я. – А ну, начни-ка, с самого начала!

Конечно, об Алискином соседе я слышала не раз. Даже видела набросок портрета, из-за которого, собственно, они и познакомились. Портретами Лиса зарабатывала на жизнь, получая заказы от богатых клиентов, жаждущих осчастливить потомков своими морщинами, исполненными непременно в масле. С лёгкой руки одной из своих подружек, владелицы художественной галереи, она сделалась весьма модным портретистом, и от заказов у Лисы не было отбоя. Для души она писала пейзажи, натюрморты и всякую забавную живность, которую не менее успешно выставляла в подружкиной галерее. Из-за картины с названием «Спящая Лиза» клиенты в галерее однажды чуть не подрались.

Пару месяцев назад, тихим безоблачным вечером, Лиса вознамерилась провести с мольбертом пару часов возле местного пруда. Живописно заросший камышами и тиной водоём имел весьма причудливую форму и располагался в сотне метров от западной части Рыбёшкино, того самого дачного посёлка, где и обитала Находка. Вот тут-то, возле прогнившего деревянного мостика она и повстречалась с соседом, проживающим на противоположной стороне улицы. Он знал, что Лиса художница и воспылал желанием написать портреты, свой и жены.

– Идите сюда, – всхлипнула Лиса и, поднявшись с дивана, поманила нас следом. Мы поднялись на чердак, половина которого была переоборудована под --">