Татьяна Михайловна Василевская - Хуже и быть не может

большими и большими невротиками. Мы платим свою цену большому городу за сомнительное счастье проживания в нем, за призрачные блага и мнимые привилегии. Все мы песчинки, которые ураган столичной жизни швыряет туда-сюда. Столица живет, кипит, бурлит. Не сотни, не тысячи, миллионы людей. Все куда-то спешат, снуют, суетятся. У каждого жизненно-важное дело, намного более жизненно-важное, чем у всех остальных. На остальных плевать. Равнодушие, отчуждение. Каждый сам по себе. Одиночество. Потрясения. И все всегда бегом, бегом, бегом…

Глава 1 Худший из дней

23 апреля

В спину больно упиралось что-то твердое и выпуклое. Аня попыталась подвинуться немного вперед, но справа она была плотно прижата к необъятному, коротко стриженому дядьке, стоявшему твердо и неподвижно, как скала, а слева ее подпирала довольно основательная дама, в цветастом плаще из-под которого выпирал бюст, занимавший пространство, которого вполне хватило бы на еще одного пассажира. Напротив, почти вплотную, расположился взрослый подросток, умудрявшийся в такой давке вести активную переписку в телефоне. На губах умиротворенная улыбка, сознание пребывает в глубинах виртуальной вселенной, юнец явно не подозревает о существовании, нависшей над ним со всех сторон стены из человеческих тел. Аня испытала приступ зависти.

Автобус в очередной раз содрогнулся и встал. Прошла минута. Две. Три. Нервозность пассажиров начала нарастать. Перешептывания. Попытки выглянуть в окно — что там? Долго еще стоять? Когда прошло десять минут неподвижного стояния, и минимум треть салона, после выхода из автобуса, могла, сразу смело отправляться на прием к психотерапевту, Аня окончательно поняла, что опоздает. Вопрос только на сколько. День сегодня был просто ужасный!

Случаются дни, когда все не ладится. Абсолютно все. Что ни шаг, то маленькая катастрофа. В этот день все пошло не так с самого начала. С момента пробуждения.

Открыв глаза, Анна Владимировна Свиридова, коренная москвичка двадцати шести лет от роду обнаружила, что комнату заливает радостный яркий свет весеннего солнца. На темном циферблате будильника высвечивались большие четкие цифры 7:45. Ровно на сорок пять минут больше, чем нужно, что бы успеть нормально, как человек, собраться на работу и ровно пятнадцать минут до того, как нужно вылететь из квартиры, и, вытаращив глаза, пулей нестись на автобусную остановку, чтобы не опоздать. «Черт! Скотина!» — мысленно поприветствовала подлый электронный прибор проспавшая хозяйка.

Понажимав на выключатель в ванной, Анна Владимировна убедилась, что свет не включается. Бросившись на кухню за новой лампочкой, она на ходу водрузила на плиту турку с кофе. Время было на вес золота, и этого эквивалента драгметалла оставалось все меньше и меньше.

Свет зажегся. В тот же миг из кухни раздалось шипение, и ноздри наполнил противный запах горелого. «Черт, черт, черт!» — едва не взвизгнула неизвестно чем прогневавшая сегодня небеса, несчастная девушка. Приняв душ и одевшись с быстротой, которая однозначно вызвала бы зависть и солдат срочников, и бывалых пожарных, Аня проглотила остатки кофе и, схватив косметичку, вновь ринулась в ванную. Наводить красоту. Пять минут, оставшихся до выхода, на красоту было явно маловато, но уж ничего не поделаешь, чем богаты. Один глаз был уже накрашен. Аня поднесла длинную, изогнутую щеточку ко второму, вместо того, что бы придать «длину и объем» ресницам, мерзавка, преподносимая в рекламных роликах, как самая удобная и чуть ли не сама наносящая тушь, предательским образом вывернулась из пальцев и щедро мазнула под глазом жирной чернотой. Стараясь дышать ровно и не запустить щеткой в кафельную стену, Аня стерла лишнее, нанесла недостающее и, схватив сумку, вылетела из квартиры.

Добравшись, после всех мелких, но многочисленных злоключений до многоэтажного офисного здания, в котором располагалась ее фирма, Аня, чувствовала себя восьмидесятилетней старухой, с усилием волочащей немощное тело на непослушных, натруженных за долгую жизнь, ногах. Непрерывно вращающиеся двери впустили в себя страдалицу вместе с десятком других спешащих на работу, тружеников офисов. Приятная прохлада кондиционируемого воздуха слегка освежила, раскрасневшееся от быстрой ходьбы и всевозможных переживаний, лицо. Огромный рабочий улей в тридцать восемь этажей встретил привычной деловитостью и чопорностью. Люди с --">