Шарль Эксбрайя - Не сердитесь, Иможен! Возвращение Иможен

мужество и терпение выдержать еще один день среди англичан. Умиротворенная этой столь же благочестивой, сколь и националистической акцией, Иможен двигалась дальше и через Парламент–стрит и Уайтхолл выходила к Адмиралтейству.

Мисс Мак–Картри почти не интересовалась спортом, если в соревнованиях не участвовали шотландцы, зато как только начинался Турнир пяти наций^[6], у нее на рабочем столе появлялась ваза с букетом прелестного голубоватого репейника — обыкновение, позволявшее одной из наиболее ожесточенных недоброжелательниц утверждать, что, поглядев на Иможен, всякий поймет, почему эмблемой Шотландии стал чертополох.

Приходя на службу, мисс Мак–Картри бросала общее приветствие и тут же погружалась в работу, к величайшему раздражению коллег, которым приходилось следовать ее примеру, в то время как они с удовольствием поболтали бы еще немного, обмениваясь впечатлениями вчерашнего вечера. Однако в то утро атмосфера накалилась еще больше обычного. Едва девушки расселись за машинки, Дженис Левис заявила, что, с позволения начальника бюро Анорина Арчтафта (тут все улыбнулись, ибо прекрасно знали, что Арчтафт более чем дружен с мисс Левис), она просит коллег внести посильный вклад в сбор средств на подарок, который сотрудники Адмиралтейства решили послать Ее Величеству ко дню рождения принцессы Анны. Все дружно поддержали инициативу Дженис, и каждая открыла сумочку, намереваясь положить свою лепту в общий котел… каждая, кроме мисс Мак–Картри, которая и не подумала оторваться от работы. В наступившей тишине мисс Левис решила призвать ее к порядку:

— А вы, Иможен? Разве вы не хотите что–нибудь пожертвовать нашей маленькой принцессе?

— Щедрое жалованье, которое я получаю от Ее Величества за восьмичасовой рабочий день, не позволяет мне швырять деньги на подарки иностранным государям!

Дженис, хорошо знавшая характер мисс Мак–Картри, к величайшему удовольствию коллег, решила ей немножко подыграть:

— Вы называете Ее Величество королеву Елизавету Вторую иностранкой?

— Разве вам неизвестно, мисс Левис, что ее семья приехала к нам с континента? А кроме того, мне совершенно непонятно, с какой стати вы называете ее Елизаветой Второй, если никогда не было даже первой!

— Как? А наша великая Елизавета?

— Не знаю такой, разве что вы намекаете на ту омерзительную стерву, которая не только ограбила Марию Стюарт, но еще и убила! Говорю вам, Дженис Левис, поистине, надо быть англичанином, чтобы осмелиться посадить на трон подобное создание! Да она останется вечным позором в истории Англии!

Игра шла по давным–давно отработанному сценарию, но Иможен всякий раз попадалась на удочку. Как всегда, машинистки разразились возмущенными криками, и Анорин Арчтафт немедленно выскочил из кабинета.

— В чем дело? Что тут происходит, мисс?

Кто–то из девушек объяснил, что Иможен Мак–Картри оскорбила королевскую семью, Ее Величество королеву и всю Англию. Уроженец Майлорда в Уэльсе, Анорин Арчтафт не только не понимал шуток, но и отличался на редкость желчным нравом. Привыкнув трудиться не покладая рук и добившись столь высокого поста лишь благодаря феноменальному усердию, Арчтафт воспринимал все, что хоть на секунду отрывало его от дела, как серьезное нарушение дисциплины и, более того, почти как личное оскорбление. Нечего удивляться, что он терпеть не мог Иможен, эту вечную возмутительницу покоя, и мечтал от нее избавиться. Мисс Мак–Картри, по его мнению, только мешала работать другим. В то утро одно незаконченное досье привело Арчтафта в особое раздражение, которое он и решил сорвать на своей давней противнице. А потому шеф бюро решительным шагом направился к столу Иможен.

— Что вы можете сказать в свое оправдание, мисс Мак–Картри?

— Что я буду вам премного обязана, мистер Арчтафт, если вы перестанете мешать мне работать. Если вам это неизвестно, могу сообщить, что правительство платит мне за вполне определенную работу, а вовсе не за ораторское искусство, как вы, по–видимому, думаете!

В комнате послышались смешки, и Арчтафт нервно оттянул воротничок, словно тот вдруг сдавил ему шею.

— С меня довольно, мисс Мак–Картри!

— Я вас не удерживаю, господин начальник бюро!

— Мисс Мак–Картри, я больше не потерплю, чтобы вы так пренебрегали своим долгом!

Теперь уже и шотландку охватила ярость. Гневно выпрямившись, она завопила на весь отдел:

--">