Юлия Юрьевна Яковлева - Таинственная невеста

Таинственная невеста: [роман] Юлия Яковлева

Глава 1

Разговор этот еще долго потом не давал Мурину покоя.

— Не буду от тебя скрывать, — предупредил Ипполит. — После той истории с корнетом Прошиным тобой остались недовольны.

Оба брата Мурина прекрасно понимали, кто такие эти «они».

— Мной? — поднял брови Матвей. — За то, что я очистил Прошина от подозрений?

— За то, что ты вмешался в такое сомнительное дело.

— Как же сомнительное? Оно теперь уже прояснено так, что ни у кого не осталось сомнений — с Прошиным его высочество лобызался у всех на глазах.

Ипполит скривился.

— Прошин бы и без тебя не пропал.

— Мне так не показалось.

— У него полно заступниц.

— Что-то я их не заметил.

— Скажешь, ты и тетку его не заметил?

— Старуху Глазову?!

— Она влиятельная фигура в Петербурге. Она бы растормошила и подняла за собой всех этих своих дряхлых подруг вплоть до княгини Голицыной. Затем они втянули бы в дело вдовствующую императрицу. Известно, как это нравится государю. Со старухами в Петербурге, милый мой, не рискнет связываться даже он.

— Тут ты ошибаешься.

— Насчет государя и его матушки? Не думаю.

— Насчет старухи Глазовой. Ни в какой крестовый поход ради племянника Глазова не собиралась. Она его такими проклятиями осыпала! Нет, мол, у меня больше племянника.

Ипполит неумело свистнул:

— Ха-ха, — и саркастически закатил глаза.

— Я там сам был. Я слышал! Проклинала.

— Еще раз ха-ха.

Матвей покорно вздохнул:

— Тогда я точно не понимаю. Ваш петербургский свет — это какое-то… какое-то…

— Вот именно! — Ипполит вынул портсигар. Достал папиросу, щелкнул крышкой. На крышке был вензель государя. Ипполит получил портсигар в подарок. — Поэтому уж доверься в таких вопросах мне. Тем более что я желаю тебе добра.

— Чем же они недовольны? — Мурин язвительно выделил «они». — Ведь я снял с Прошина обвинения. А ты сказал, это позволило избежать великого похода старух во главе с вдовствующей императрицей. Уж этим-то «они» должны быть довольны!

— Недовольны тобой.

— Хорошо. Я слушаю. — Матвей скрестил руки на груди.

Ипполит покачал головой и выпустил дым.

— Ты проявил себя как человек самовольный и неуправляемый. Такое никто не любит.

Матвей ждал продолжения. Но его не последовало. Ипполит внимательно смотрел в лицо брата. И добавил мягким тоном:

— Я же вижу, что и ты сам недоволен собой. Уж меня не обманешь. Я вижу это по твоему лицу.

Матвей покачал головой. Спорить со старшим братом было бессмысленно. Во-первых, Ипполит был проницателен. Его беспримерная политическая карьера была тому подтверждением. Во-вторых, и в этот раз он оказался прав. Матвей вздохнул, руки его расплелись, соскользнули.

— Да. Но, Ипполит, вся та история меня гнетет совсем не тем, чем тебя. Плевал я на то, что обо мне теперь думают в свете. Случись все сейчас, я поступил бы точно так же.

Ипполит внимательно смотрел ему в лицо:

— И это именно то, что тебя гнетет.

— Да. Я…

«Я обдуманно отдал преступника — графа Курского — в руки его палачу и не чувствую по этому поводу ни раскаяния, ни жалости, ни сожаления. Ничего. Вот что меня гнетет», — мог бы добавить он. Но не стал. Не все обстоятельства Ипполиту следовало знать. Матвей отмахнулся:

— Ах, я толком не умею выражаться, — и отвел взгляд, потому что от взора брата не ускользало ничего.

— Ты изменился, — осторожно заметил Ипполит.

Матвей поднял на него глаза.

Ипполит так же осторожно добавил:

— Ты вернулся… оттуда… другим.

Как и все в Петербурге, он избегал слова «война», пока она шла. А она все шла и шла, вернее, тащилась — потому что армия Наполеона именно что тащилась, теряя людей и лошадей, а русская армия тащилась вслед за ней, тоже постепенно убывая, и непонятно было, когда и чем все это кончится.

— Да.

Матвей кашлянул. Выдавил:

— И я не уверен, что этот новый человек мне по душе. Я не знаю, как с ним быть.

Ипполит с облегчением откинулся на спинку кресла. Плечи его расслабились. Лицо смягчилось.

— Ты с ним познакомишься лучше, с этим --">