Татьяна Геннадьевна Романова - В погоне за «Босфором»

Татьяна Романова В погоне за «Босфором»

Пролог

Константинополь.

Октябрь 1825 года.

Душный вечер уже накрыл древнюю столицу великолепной Порты, в окнах прибрежных домов давно горели огни, а шустрая лодка с двумя парами гребцов, скользившая по лиловым закатным водам Босфора, все еще не достигла своей цели. Сидящий на корме человек в европейском сюртуке и турецкой малиновой феске в нетерпении прищелкнул пальцами. Он не любил опаздывать, а еще больше он не любил путешествия, тем более такие некомфортные, как нынешнее. Его узкое лицо с тонким крючковатым носом и влажными черными глазами могло принадлежать и греку, и уроженцу любой из балканских стран, но красивая густая борода скорее подходила турку.

– Долго еще? – спросил он у старшего из гребцов.

– Нет, господин, вон уже мыс показался. Рыбацкая деревушка – левее, сразу за мысом, а новые дома – правее, – почтительно доложил моряк.

Пассажир кивнул и замолчал. Ему пришлось нанять лодку в предместье, чтобы этот его визит остался втайне. Сегодня он должен был завершить работу самого ценного из своих осведомителей в тайной греческой организации «Филики этерия», и организовать переброску в Одессу нового агента. У османской разведки не хватало шпионов в России, к тому же среди них не было ни одного имперского подданного. Тот же, к кому сейчас направлялся пассажир, имел настоящие российские документы, а это сулило отличнейшие перспективы.

– Куда прикажете, господин? – уточнил старший из гребцов, – к рыбакам?

– К новым домам, и подождете меня с полчаса, а потом отвезете обратно.

Лодка взяла правее и через четверть часа приблизилась к берегу. Узкая полоска гальки вперемежку с крупными валунами окаймляла крутой скалистый подъем. С высоты берега вниз сбегала тропинка, а по воде ей навстречу стремились узкие мостки.

– Здесь причалим, – объяснил пассажиру гребец. – Вы по тропинке подниметесь и увидите новые дома, там всего одна улица.

Пассажир молча кивнул, и как только лодка ткнулась бортом в доски импровизированной пристани, перескочил на мостки.

– Ждите, – распорядился он и сбежал на тропинку.

Также стремительно он поднялся на кручу и огляделся по сторонам. Два ряда похожих друг на друга каменных домов под четырехскатными черепичными крышами лепились к склону горы. Пассажир направился ко второму дому с левой стороны, толкнул незапертую калитку и взошел на крыльцо. Дверь сразу же отворилась, и высокий смуглый толстяк, одетый по-европейски, придержав дверь, отступил вглубь коридора.

– Добрый вечер, а я уже думал, что вы не придете, Муртаза-Ага, – сказал он по-турецки, но с грубым акцентом.

– Вы ошиблись, – не считая нужным оправдываться, ответил гость. – У меня мало времени, давайте перейдем к делу.

– Да-да, конечно, прошу вас, – заторопился иностранец и повел своего визитера в большую полупустую комнату, выходящую окнами на Босфор. – Вы ведь в первый раз у меня дома?

– И в последний, – отрезал Муртаза-Ага. – Я вынужден отказаться от ваших услуг. Этеристы больше не примут вас – ясно же, что они вас вычислили, а раз так, то это только вопрос времени – узнать ваше местонахождение. Мое начальство не хочет, чтобы дом, предназначенный для проживания наших агентов, был рассекречен и к тому же обагрен кровью. Я вынужден предложить вам покинуть его.

– Но как же так?.. – растерялся толстяк, лицо его под жесткой щеткой бараньих кудрей бледнело на глазах. – Куда я пойду? Я столько сделал для нашего дела, а теперь вы гоните меня на ножи заговорщиков?

Казалось, что его страх заполнил всю комнату. Запах пота, особенно мерзкий в духоте перегретого за день воздуха, резанул чуткий нюх гостя, но турок подавил брезгливый позыв и равнодушно процедил:

– Мы оба с вами находимся в безвыходной ситуации: я не обсуждаю приказы своего начальства, а вам некуда идти. Но поскольку я не привык бросать преданных лично мне людей, то взял на себя смелость порекомендовать вашу кандидатуру на роль нашего агента в России. Материально это дело необыкновенно выгодно. Тому, кого берут на такую ответственную службу, сразу дарят один из этих домов и выдают аванс в десять тысяч пиастров.

– Но ведь в России за это – смерть!

– Не попадайтесь, – пожал плечами Муртаза-Ага, – по риску и оплата. Ну, что скажете?

– А мне нужно сразу дать ответ? – заюлил его --">