Александр Викторович Бондарь - Лёнька Пантелеев

Бондарь Александр Лёнька Пантелеев

«Катит весело трамвай посреди аллеи.

Здесь гулял и здесь пропал Лёнька Пантелеев.

Жалко, что его не знал папа Гиляровский.

Он главы б не написал про воров хитровских.»

Из песни А. Розенбаума «Лиговка».

Суд шёл к концу. В большом зале Ленинградского губсуда, где вот уже пятый день слушалось это громкое дело, было очень душно.

Публика толпилась в проходах, между скамьями и даже в коридоре, что примыкал к судебному залу. Комендант суда, весь в поту, охрип и сбился с ног, уговаривая любопытных, но количество людей, жадно стремившихся протолкнуться в зал, росло с каждым часом.

Слушалось дело известного бандита Лёньки Пантелеева.

Почти два года имя это наводило страх на владельцев булочных, кафе, мануфактурных магазинов и бакалейных лавок.

Лёнька Пантелеев был ужасом нэпманов и королём городской шпаны. Обыватели рассказывали друг другу легенды о его налётах, неслыханно дерзких, отважных, словно бы возвращавших случайного зрителя в старинные времена разбойников-рыцарей.

Профессиональный налётчик и артист где-то в душе, Лёнька любил всё делать на виду у публики. Без публики Лёньки не существовало, без публики он был — уже не он.

После каждого своего налёта Лёнька оставлял в прихожей обчищенной им квартиры визитную карточку, изящно отпечатанную на меловом картоне, с лаконичной надписью: «Леонид Пантелеев — свободный художник-грабитель».

На обороте этой карточки Лёнька неизменно надписывал чётким, конторским почерком (сам он работал когда-то телеграфистом): «Работникам уголовного розыска с дружеским приветом. Леонид».

После особенно удачного ограбления Лёнька переводил по почте небольшую сумму денег в какой-нибудь университет или институт.

«Прилагая сто червонцев, — писал он, — прошу распределить оные среди наиболее нуждающих студентов. С почтением к наукам, Леонид Пантелеев».

Но больше всего он любил появляться в нэпманских квартирах в один из вечеров, когда там пышно и весело справлялись именины хозяйки, свадьба или чей-нибудь день рождения. О таких семейных торжествах Лёнька загадочными путями узнавал заранее.

Он всегда появлялся в смокинге, уже далеко за полночь, в самый разгар пьяного веселья.

Оставив в передней двоих сообщников и сбросив шубу на руки онемевшей прислуге, Лёнька возникал, как жуткое привидение, на пороге столовой, где радостно и беззаботно гудело весёлое общество.

— Минутку внимания, — звучно произносил он, — позвольте представиться: Леонид Пантелеев. Гостей прошу не беспокоиться, хозяев категорически приветствую!..

В комнате сразу же устанавливалась могильная тишина, изредка прерываемая дамской истерикой.

— Прошу кавалеров освободить карманы, — продолжал Лёнька, — а дамочек снять серьги, брошки и прочие оковы капитализма…

Спокойно и ловко он обходил гостей, вытряхивая из них бумажники, драгоценности и всё, что придётся.

— Дядя, не задерживайтесь, освободите ещё и этот карман… Мадам, не волнуйтесь, осторожнее, вы можете поцарапать себе ушко… Молодой человек, не брыкайтесь, вы не жеребёнок, корректней, а то хуже будет… Сударыня, у вас прелестные ручки, и без кольца они только выиграют.

Не проходило и десяти минут, как все уже были очищены начисто.

— Семе-э-н, — кричал Ленька в прихожую, и оттуда вразвалку, словно медведь, медленно и тяжело ступая, выходил огромный косолапый мужик с вытянутым, как дыня, лицом. — Семе-э-н, — продолжал Лёнька всё с тем же французским прононсом, — займитесь выручкой.

Помощник, сопя и тяжело вздыхая, укладывал в большой кожаный мешок груду часов, бумажников, колец и портсигаров.

За столом по-прежнему царила тягостная тишина. Когда Семён оканчивал свое занятие, Лёнька снова отсылал его в прихожую и садился к столу.

Он молча наливал себе бокал вина и, чокаясь с хозяйкой, пил за её здоровье.

Потом, сделав изысканный общий поклон, он удалялся, не забывая оставить в прихожей свою визитку.

Сообщников Лёньки, конечно, мало обманывала эта игра. Им было отлично известно, что Лёнька легко может сдать любого из них агентам угрозыска, а может просто пристрелить. Лёньку Пантелеева они знали, как человека на редкость безжалостного.

И вот сегодня этот самый знаменитый Лёнька Пантелеев сидел на скамье подсудимых и ждал своего приговора. Нэпманские --">