Арно Делаланд - Десять басен смерти

примеров слышим,

Но мы Истории не пишем;

А вот о том как в Баснях говорят.^[2]

– Но, сударь, я… Я не понимаю…

– Читайте, – последовал краткий ответ, и от звука этого голоса она содрогнулась.

В растерянности Розетта старалась припомнить строки. Ей становилось все холоднее.

У сильного всегда бессильный виноват:

Тому в Истории мы тьму примеров слышим,

Но мы Истории не пишем,

А вот о том как в Баснях говорят.

Ягненок в жаркий день зашел к ручью напиться…

– Хорошо, молодец, Розетта! Чтобы дойти до меня, вам нужно преодолеть лишь небольшое расстояние. Сделайте три шага вперед, пожалуйста. Прямо перед собой.

Она повиновалась. Из-за повязки она не видела, куда именно ступала. Почуяв опасность, она с трудом сдержала дрожь.

Уж лучше было оставаться в неведении по поводу того, что именно ей угрожает.

По всей поляне было расставлено около десятка волчьих капканов.

Оскаленные железные челюсти, полные наточенных зубов. Казалось, они поджидали ее в траве.

Ах, нет, нет, нет…

– Дальше, Розетта.

Плечи миниатюрной парфюмерши подрагивали. От прерывистого дыхания у нее на груди приподнимался корсаж.

И надобно ж беде случиться,

Что около тех мест голодный рыскал Волк.

– Вы были любовницей некоего Батиста Ланскене, – вновь заговорил мужчина. – Который также служил в течение одного сезона в лавке перчаточника-парфюмера Фаржона, в лавке, находящейся на улице Руль в Париже. Не так ли?

– Да, но… откуда вы это знаете? Кто вы? Что вам от меня надо? – всхлипывала Розетта.

– Продолжайте. Мы остановились на… «что около тех мест голодный рыскал Волк».

Мысли вихрем вертелись в голове парфюмерши. Приступ паники пригвоздил ее к месту. Ее губы дрожали…

Кричит: «Как смеешь ты, наглец, нечистым рылом

Здесь чистое мутить питье

Мое

С песком и с илом?

Я голову с тебя сорву».

– Отлично, отлично, Розетта! Сделайте два шага влево. Вот так… теперь два шага вперед. Вы молодчина. Сей господин Ланскене, который время от времени выполнял обязанности коммивояжера и отвозил пудру и духи от Фаржона мадам Дюбарри, любовнице короля, сообщил вам, что он состоит еще на одной службе… у графа де Брогли, не так ли? На службе временной и, так сказать, более постоянной… Он также работал… осведомителем Тайной королевской службы, не так ли?

– Тай… какой службы? Я не понимаю! Я ничего не знаю!

Прекратите, умоляю вас! Поступайте со мной, как вам вздумается, но не мучайте меня так!

– Ну же, ну, Розетта… Ваше предложение весьма соблазнительно, но у меня слишком много дел. Дальше?

Розетта вздохнула и, собравшись с мыслями, решила экономить свои силы. Она продекламировала одним махом:

«Когда светлейший Волк позволит,

Осмелюсь я донесть, что ниже по ручью

От Светлости его шагов я на сто пью;

И гневаться напрасно он изволит:

Питья мутить ему…

– …никак я не могу». Чудесно, Розетта! Четыре шага вперед, три направо.

Розетта медленно продвигалась вперед. Ступня ее коснулась капкана. Долю секунды ее маленький пальчик ощущал прикосновение холодного металла. Лязганье замка. Сухой щелчок. Железные челюсти вхолостую захлопнулись совсем рядом.

Она не осмелилась думать о том, что ей напоминает этот звук, как и о том, что он должен означать, но сердце ее бешено забилось.

– Что это? ТАМ, НА ЗЕМЛЕ?

В ответ раздался лишь смех. Он доносился из-под плаща.

– Розетта… Ваш любовник сообщил вам имена трех агентов, которые вместе с ним состояли на службе у графа де Брогли. Ваш Батист не должен был иметь доступа к этой информации. Он был полезен графу лишь как осведомитель на случай – ведь в этих ваших магазинчиках, в разных парижских лавочках можно услышать столько тайных признаний? Парфюмеры, модистки, галантерейщики, трактирщики жрицы любви!.. Вы все так болтливы! Мне нужно знать имена веек этих персонажей.

– Но… я всего лишь служащая, продавщица! Я занимаюсь парфюмерией!

– Имена.

– Он мне говорил о… об одном шевалье, про которого не знают, мужчина это или женщина…

– А! Очень хорошо, – произнес мужчина заинтересованно.

– И о… о господине де Бомарше. – Так-так…

– И о господине из Венеции. Мужчина щелкнул языком.

– О Виравольте. Разумеется.

Он похлопал себя по ляжке и сказал довольным тоном:

– Ну вот, видите, Розетта] Это не так уж сложно. Вам остается продекламировать лишь последние строки, и делу конец. Что касается Батиста, то знайте, что я --">