Джеймс Хэдли Чейз - За последней чертой

самое. Я думал, твоя любовь ко мне так же сильна и надежна, как и моя к тебе. Ты не имеешь права называть меня самоуверенным. Я доверял твоей любви. Мне нужно было что-то, в чем я мог бы не сомневаться. Ты не хочешь понять? В этом ужасном мире с его ложью, завистью и грязными делишками я крепко держался за любовь, которая, как я думал, никогда меня не предаст.

— Я очень сожалею, — пробормотала девушка.

— Конечно… — Он провел рукой по волосам. — Я знаю, что сожалеешь. Когда это случилось? Недавно?

— Я только что сказала тебе, что не хочу об этом говорить.

— Но ты не можешь молчать. Я схожу с ума по тебе! Ты ведь знаешь, что я тебя люблю. Я чем-то провинился, и это заставило тебя принять такое решение?

Девушка покачала головой.

— Я испорченная и непутевая, — тихо сказала она. — Я думала, что смогу найти с тобой счастье, но не нашла. Я должна жить своей жизнью. И у меня нет больше сил притворяться. Ты же не хочешь, чтобы я притворялась, правда?

— Почему ты называешь себя испорченной?

У тебя есть кто-то еще?

Девушка мгновение колебалась, потом ответила:

— Да… да. Я не хотела говорить тебе, но придется. Ты все равно узнал бы рано или поздно.

С нездоровым интересом зеваки, наблюдающего за уличной потасовкой, Мэнделл украдкой переводил взгляд с одной на другого. Он заметил, что мужчина сильно побледнел и уже с трудом контролирует себя.

— Понятно.

— Нет, — быстро возразила девушка, — ничего тебе не понятно. Возможно, ты никогда не сможешь понять. Ты считаешь, что я задела твою мужскую гордость. Я могу себе представить, что чувствуют мужчины, когда такое случается, поэтому не хочу тебя оскорбить. Я не сделала ничего, что могло бы задеть твою мужскую гордость. И я рада этому, потому что ты был очень мил со мной. Я должна уйти от тебя, а ты должен меня понять и отпустить.

— Пожалуйста, не говори так! «Ты был со мной очень мил»! Как будто я тебе одолжение сделал. Это совсем не так. Я дал тебе все, но… видимо, этого было недостаточно.

Мэнделл заметил, как девушка вздрогнула, и неодобрительно поднял брови. Он думал, что этот здоровенный парень принимает все слишком покорно. Все, чего хочет дамочка, — чтобы он вспылил. Бармен презрительно фыркнул. Дурацкие разговоры о волшебной стране и остроте чувств нужны лишь для того, чтобы запудрить этому остолопу мозги.

— Я уезжаю с Маргарет Уайтли, — спокойно заявила девушка.

Краска вернулась на лицо мужчины — он побагровел:

— С кем?!

— Ты слышал с кем. О, я знаю, что ты собираешься сказать. Но я все обдумала. Я думала долго и теперь знаю, что приняла верное решение.

Мужчине, похоже, удалось совладать со своими эмоциями. Когда он заговорил, голос у него был до отвращения ласковым, каким обычно увещевают детей:

— Моя дорогая, ты, конечно, выдумала всю эту чепуху прямо сейчас?

Девушка покачала головой:

— Пожалуйста, не надо. И постарайся понять. Я представляю, что ты чувствуешь, но я на самом деле все решила, раз и навсегда.

Он закурил сигарету, рассеянно поигрывая дорогим золотым портсигаром.

— Маргарет знает обо мне? Она знает, что делает с нами?

— Она ни в чем не виновата. Можешь не сомневаться в ее деликатности — она с самого начала ни на чем не настаивала, ни на что не рассчитывала и сказала еще год назад, что будет просто ждать меня. Она ждала и, видишь, вознаграждена за это.

— Так ты лесбиянка? Боже, какая гадость!

— Я предполагала, что услышу нечто подобное. Не думай, что это меня остановит. Мы с Маргарет не можем больше жить врозь.

— Пожалуй, я предпочел бы видеть своим соперником мужчину. Мне было бы легче.

Девушка покачала головой:

— Нет, ты ошибаешься. Ты бы не принял это так, как принимаешь сейчас. Ты бы не был таким терпеливым. Ты пришел бы в ярость и тут же захотел бы его убить.

Мужчина слегка поморщился.

— Думаю, да, — согласился он. — Все так неожиданно… Я чувствовал, что в этом есть нечто отвратительное. И я больше не хочу иметь с тобой дела.

Она взяла свою сумочку.

— Прощай, Гарри… И спасибо тебе за все.

— Не уходи, — быстро сказал он. — Ты не можешь меня вот так оставить! Ради бога, подумай, что ты делаешь!

Девушка соскользнула с табурета.

— Ничего не изменишь, все уже решено. Мне не хотелось тебя обидеть. Я очень сожалею.

— Выходит, последний год для тебя ничего не значит? — с горечью спросил --">