Владимир Владимирович Голубченко - Сокровище ордена Еретиков

всматривался в яркий экран лэптопа, а профессор неотрывно всматривался в это лицо, пытаясь понять, чего же ему ожидать.

— И что будет дальше? — не выдержав давящей тишины, наконец взорвался профессор.

— Не трать силы, через мгнове… — но не успел верзила окончить фразу, как массивные створки дверей единственного входа в зал распахнулись и из темноты возникло худощавое лицо хозяина особняка, в котором Южин оказался нежеланным гостем.

— А вот и Джонни! — истошный вопль Планкина, тотчас отозвался многократным эхом в просторном помещении.

В тягучем сумраке помещения густая копна белых как молоко волос, неестественно худощавое лицо, спрятавшиеся в глубоких впадинах глазниц голубые глаза, в купе с мертвенно бледной кожей и излишне открытой улыбкой, больше похожей на оскал, пробудил в пленнике мелкую дрожь.

— Так и что тут у нас? — размеренно шагая осведомился хозяин галереи.

— Мы задержали его, когда… — резкий взмах руки, оборвал начинающейся доклад охранника.

— Мне казалось я обратился не к тебе! — нараспев зашипел блондин: — С тобой Лешенька, мы потом все обсудим, сейчас же я бы хотел перекинуться парой фраз с нашим достопочтенным гостем!

— Я не понимаю, что… — услышав обращение к себе, профессор рефлекторно принялся сбивчиво оправдываться…

Но не обращая внимания на объяснения блондин выкинул руку вперед, ухватил прядь черных волос и притянул лицо обескураженного профессора к себе:

— Позвольте я Вас перебью, профессор! — сбивчиво зарычал Планкин: — Я в этом бизнесе всю свою жизнь, я торгую антиквариатом и всем, что только может называться древностями. Я ворую, выкупаю, продаю, в конце концов, я за эти побрякушки убиваю и поэтому как ни странно, понимаю, что самое главное в сложившейся ситуации — это время, поэтому давайте мы пропустим все формальности и перейдем сразу к решению насущных проблем, потому как для меня это важно! — произнеся фразу на одном дыхании, блондин отпустил пленника и делая шаг назад, выпучил глаза: — Не хотите спросить, отчего же это важно?

— Почему же? — машинально переспросил Южин.

— Да потому что вы со своей потаскухой, кое-что у меня украли и как ни странно, я хочу вернуть похищенное себе! — заканчивая фразу, блондин развернулся на каблуках и делая несколько шагов прочь, бросил охраннику: — Алексей, будь ласков!

Охраннику потребовалась всего доля секунды, на превращение монструозной руки-теннисной ракетки в монструозное руку-пушечное ядро. Ни удара, ни тем более последующего падения, профессор не ощутил. В одно мгновение оказавшись на прохладном паркете, он лишь расслышал грохот, который тут же отозвался всполохом боли где-то в глубине головы.

— Подними его! — откуда-то из темноты, окутавшей взор профессора, донесся пренебрежительный голос Планкина.

В следующее мгновение, историк почувствовал непроизвольное перемещение себя в пространстве, после которого охранник, в два счета вновь усадивший его на стул отпрянул в сторону, давая возможность боссу продолжить.

— Прошу, не считайте меня излишне меркантильным! — внезапно сменив тон с яростного шипения на карикатурную манерность заворковал коллекционер: — Как вы понимаете, то, что было украдено, я собирался продать и более того, у меня уже был покупатель… — многозначительно замолчав, он закусил губу и сделав короткий шаг не менее манерной походкой, продолжил: — Но тут, в мои дела вмешиваетесь вы и теперь, если я не смогу вернуть треклятое письмо, то прослыву жалким врунишкой…

Словно оборвав фразу на полу слове, блондин резко наклонился к Южину и вновь схватил прядь волос: — А вы знаете, что такое репутация в моем бизнесе? — от разыгрываемой карты эксцентричного богатея не осталось и следа: — Репутация — это все, репутация это и есть бизнес! — произнося окончание своего излишне эмоционального монолога, Планкин вновь сбивчиво зашептал: — Поэтому я так болезненно отнесся к сложившейся ситуации!

Внезапно тиски худощавой руки ослабли. Отскочив от пленного на два шага, коллекционер вновь манерно улыбнулся, раскидывая руки в стороны:

— Мне кажется, сейчас мы с Вами проходим тот самый момент взаимоотношений, который называется «доверие». Вы верите, что я готов Вас убить, а я верю, что вам этого не хочется…

— Вы определенно правы…

— Ну! — разведя руки в стороны воскликнул Планкин: — Видите, как просто? Мы наконец-то смогли наладить --">