Сью Графтон - С - значит сыщик

нотка осторожности, как будто я могла собирать деньги для фальшивой благотворительной организации.

— Кинси Миллоун, вы мне звонили.

Последовала секунда молчания, потом она вспомнила, кто я такая.

— О, да, мисс Миллоун. Спасибо, что ответили так быстро. Мне нужно обсудить с вами кое-что, но я не вожу машину и предпочитаю не покидать мой дом. Не могли бы вы встретиться со мной здесь, сегодня?

— Конечно.

Она дала мне адрес и, поскольку у меня не было других дел, я обещала приехать в течение часа. Дело не казалось слишком срочным, но бизнес есть бизнес.

Адрес привел меня в самый центр города, недалеко от моего офиса, один из старых кварталов коттеджей, тихая улочка, обсаженная деревьями. Переплетение кустов создавало почти непроницаемую стену, отгораживающую владение от улицы. Я припарковалась перед домом и вошла через скрипучую калитку. Дом представлял собой неуклюжую двухэтажную постройку, облицованную темно-зелеными деревянными плитками, косо поставленную на участке, заросшем платанами. Я поднялась на бледно-серое деревянное крыльцо, хранившее запах недавнего ремонта. Нажала на кнопку звонка, рассматривая фасад.

Дом был постоен, наверное, в двадцатые годы, ни в коем случае не элегантный, но задуманный на широкую ногу: комфортабельный, без лишних претензий, предназначенный для среднего класса и недоступный для обычного покупателя на рынке недвижимости того времени. Такой дом в наши дни, наверное, продавался бы за полмиллиона, а потом требовал ремонта, чтобы привести его в надлежащий вид.

Дверь открыла полная негритянка в униформе канареечного цвета, с белыми воротничком и манжетами.

— Миссис Герш наверху, на веранде, — сказала она, показав на лестницу впереди, и удалилась, тяжело ступая. Видимо, надеялась, что я не прикарманю по дороге безделушки из граненого стекла.

Я быстро оглядела гостиную: широкий камин из крашеного кирпича, рядом — книжный шкаф со стеклянными дверцами, множество вытоптанных выцветших ковриков. Выкрашенные в кремовый цвет деревянные панели доходили до половины стены, выше, до самого потолка, шли обои с бледными полевыми цветами. Комната была темной и молила о настольных лампах. Весь дом был погружен в тишину и пропах цветной капустой и карри.

Я пошла наверх. Дойдя до первой площадки, я увидела второй лестничный пролет, ведущий вниз, в кухню, где была видна кастрюля, кипевшая на плите. Служанка, впустившая меня, нарезала кинзу. Почувствовав мой взгляд, она обернулась и безучастно посмотрела на меня.

Я пошла дальше. Наверху дверь открывалась на широкую веранду, окаймленную ящиками с ярко-розовой и оранжевой геранью. Шум главной улицы, через два квартала, наплывал и удалялся, как шум моря. Миссис Герш растянулась в шезлонге, ноги укрыты пледом. Ее глаза были закрыты, на коленях вверх обложкой лежал раскрытый роман Джудит Кранц.

Длинные ветки плакучей ивы протянулись через угол веранды, создавая кружевную тень.

День был теплым, но ветер здесь наверху казался слегка прохладным.

Женщина была худой, как палка, с мертвенно-бледным лицом серьезно больной. Я представила, что сто лет назад она могла бы провести многие годы в санатории, с целой серией неправильных диагнозов, происходящих из-за нервных срывов, отсутствия счастья, пристрастия к лаудануму или отвращения к сексу. Ее волосы были безжалостно обесцвеченными и жидкими. Ярко-красная помада определяла ширину ее рта, и коротко подстриженные ногти были покрыты лаком того же цвета. Ее брови, а-ля Джин Харлоу, были выщипаны до выражения легкого изумления. Глаза были обрамлены фальшивыми ресницами, которые лежали под нижними веками, как швы. Я прикинула, что ей за пятьдесят, хотя, могло быть и меньше. Болезни старят сами по себе.

Ее грудь была впалой, с бюстом плоским, как клапан на конверте. На ней была белая шелковая блузка, дорогие на вид бледно-серые габардиновые слаксы и ярко-зеленые атласные тапочки.

— Миссис Герш?

Она вздрогнула и открыла ярко-голубые глаза. На мгновение она казалась дизориентированной, но потом собралась.

— Вы, должно быть, Кинси, — пробормотала она. — Я — Айрин Герш.

Она протянула левую руку и пожала мою, пальцы жилистые и холодные.

— Извините, если я вас испугала.

— Не беспокойтесь об этом. Я — пучок нервов. Пожалуйста, найдите стул и садитесь. Я, как правило, плохо сплю и вынуждена дремать, когда смогу.

Быстрый поиск выявил три белых --">