Харлан Кобен - Один неверный шаг

наблюдая за твоей игрой, – продолжала Бренда. – Мой отец следил за твоей карьерой так, будто ты был его сыном. Когда тебя травмировали… – Она снова умолкла и сжала губы.

Майрон улыбнулся, чтобы дать ей понять, что понимает и разделяет ее чувства.

Норм первым нарушил тишину.

– Ну а теперь Майрон – спортивный агент. И чертовски хороший. По мне, так просто лучший. Справедливый, честный, верный до чертиков… – Норм прервал поток дифирамбов. – Неужели я употребил эти слова, рассказывая о спортивном агенте? – Он удрученно покачал головой.

«Сэнди Дункан» с козлиной бородкой снова подскочил к ним. Он говорил с французским акцентом, звучавшим весьма неестественно.

– Месье Цукерман?

– Oui,^[4] – ответствовал Норм.

– Мне требуется ваша помощь, si'l vous plait.^[5]

– Oui, – повторил Норм.

Майрон едва сдержался, чтобы не потребовать переводчика.

– А вы давайте садитесь, – распорядился Норм. Он похлопал по пустым креслам на случай, если они плохо поняли. – Майрон собирается помочь мне организовать лигу. Будет вроде консультанта. Так что ты с ним поговори, Бренда. О своей карьере, своем будущем, обо всем. Он будет для тебя хорошим агентом. – Он подмигнул Майрону. Слегка.

Когда Норм ушел, Бренда уселась в режиссерское кресло.

– Так это правда? – спросила она.

– Частично, – ответил Майрон.

– Насколько частично?

– Я хочу стать твоим агентом. Но нахожусь здесь не из-за этого.

– Да?

– Норм о тебе беспокоится. Он хочет, чтобы я за тобой присмотрел.

– Присмотрел за мной?

Майрон кивнул.

– Он считает, что тебе грозит опасность.

Она сжала зубы.

– Я же сказала ему, что не хочу, чтобы за мной присматривали.

– Знаю, – ответил Майрон. – Я должен это делать тайком. Ш-ш-ш!

– Тогда зачем ты мне рассказываешь?

– Не умею хранить секреты.

– И?

– И если я буду твоим агентом, думаю, не стоит начинать наши взаимоотношения с вранья.

Бренда откинулась в кресле и скрестила ноги, длиной превышавшие очередь в Макдональдс в обеденное время.

– Что еще сказал тебе Норм?

– Велел пустить в ход мое обаяние.

Она озадаченно моргнула.

– Не волнуйся, я дал клятву использовать его лишь во благо.

– Повезло мне. – Бренда поднесла к лицу тонкий палец и постучала себя несколько раз по подбородку. – Значит, Норм считает, что мне нужна нянька.

Майрон всплеснул руками, пытаясь изобразить Норма.

– И кто здесь сказал хоть что-то про няньку? – Получилось лучше, чем с человеком-слоном, но тем не менее никто не кинулся звонить Ричу Литтлу.^[6]

– Ладно, – улыбнулась Бренда, – я согласна.

– Приятно удивлен.

– И зря. Если не ты, так Норм наймет кого-нибудь, кто не будет столь откровенен. Так я хоть в курсе.

– Разумно, – одобрил Майрон.

– Но у меня есть условия.

– Я так и думал.

– Я делаю что хочу и когда хочу. Ты не должен вмешиваться в мою личную жизнь.

– Разумеется.

– Если я скажу, чтобы ты на время исчез, ты спрашиваешь, надолго ли.

– Согласен.

– И никакой тайной слежки за мной, – продолжила она.

– Ладно.

– Ты не станешь лезть в мои дела.

– О'кей.

– Я пропадаю на ночь, ты молчишь.

– Молчу.

– Если я решу принять участие в оргии с пигмеями, ты молчишь.

– А поглядеть можно? – спросил Майрон.

Она улыбнулась.

– Я не хочу вредничать, но в моей жизни одного отца хватит с лихвой, благодарю покорно. Я должна быть уверена, что мы не будем сталкиваться двадцать четыре часа в сутки. Это тебе не кино с Уитни Хьюстон и Кевином Костнером.

– Некоторые говорят, что я смахиваю на Кевина Костнера. – Майрон одарил ее быстрой, циничной, насмешливой ухмылкой а-ля Даремский Бык.

Она внимательно посмотрела на него.

– Возможно, залысинами.

Ого! В дальнем углу фотограф с козлиной бородкой снова начал призывать Теда. К нему присоединились остальные. Казалось, имя Тед отскакивало от стен, как мячик.

– Значит, мы понимаем друг друга? – спросила Бренда.

– Полностью, – согласился Майрон. Он немного подвинулся к ней вместе с креслом. – А теперь расскажи мне, что происходит.

Справа появился Тед – это просто обязан был быть Тед. Всю его одежду составляли только фирменные шорты; складки на животе напоминали рельеф местности в мраморе. Ему, верно, было немногим больше двадцати. Картинно красивый, он щурился на манер тюремного охранника. Направляясь к съемочной площадке, Тед непрерывно приглаживал обеими руками свои черные аж до синевы волосы супермена. Это движение делало его грудь шире, талию уже --">