Ричард Скотт Пратер - Рукопись Чейма

два прелестных ушка к трубке, потому что сначала заговорила одна, потом другая:

— Шелл, мы и правда решили тебе отомстить. По-своему. Ты ужасный тип, знаешь? Ты…

— …зекзуальный маньяк, Зелл. Вот ты кто…

— …бабник, развратник…

— …тебе должно быть зтыдно…

— Мы провели голосование, Шелл. И решили…

— Голосование? — ухитрился я вставить слово. — На какой предмет?

— Стоит ли Зине и мне тебя простить…

— Значала мы решили, что не зтоит, но потом выпили джина з тоником, позмотрели на возход золнца…

— Джина с тоником? — удалось переспросить мне. Поверьте, это нелегко, когда говоришь сразу с двумя обольстительницами. Особенно если они навеселе… слегка с приветом… такие очаровательные, стройные, пылкие…

Я отвлекся, а диалог в трубке продолжался:

— В первом голозовании ты проиграл. Два голоза были против.

— Потом мы проголосовали еще раз. Один — за, один — против. А последний раз — два голоса против.

— Только наоборот, не так, как первый раз. Ты выиграл выборы, Зелл.

— Выиграл? Наверное, вы хлебнули слишком крепкого тоника. Какие такие выборы я выиграл?

— Не хочу говорить по телефону. Не взе можно зказать по телефону.

— Мы тебе все объясним, когда ты приедешь, Шелл.

— Так ты приедешь? Зкажи, Зелл.

— Приехать туда? Где вы обе?

— Конечно.

— А почему бы и нет?

— А-а, понимаю. Вы посовещались и решили меня убить.

— Что ты, Зелл! Мы не зобираемзя этого делать.

— Шелл, ты боишься к нам приехать?

— Изпугалзя, да? Зелл Зкотт — труз? Зтреляет, деретзя з мужчинами, а з женщинами трузит…

— Неправда!

— Тогда приезжай. И поскорее.

— Даже если бы я согласился сделать такую глупость, мне еще надо одеться. Я собирался ложиться спать. На мне только мой… мой несколько необычный халат.

— Приезжай, в чем езть, одетый, неодетый. Какая разница?

— Но… но вдруг меня арестуют? У меня и так хватает проблем с копами. Они и в самом деле могут меня сцапать. Я этого просто не переживу.

— Папочка, даем тебе десять секунд на размышление. Иначе прощай навеки.

— Лучше зоглашайзя, дорогой. Она не шутит. И я тоже!

— Десять… девять… восемь…

— Вы что, смеетесь! — крикнул я. — Да вы ж меня на Луну запулите. Или убьете. Засаду устроите…

— Земь… шезть… пять…

Они даже считали по очереди.

— Послушайте, не могу же я выскочить, размахивая фалдами своего китайского халата. Появиться на улице в таком виде — это десять лет заработать. Да особенно на улицах Голливуда. О господи!..

— Четыре…

— Но…

— Три…

— Но…

— Два…

— Ну…

— Один!

— Не кладите трубку! Я выезжаю!

— Поторопись, Шелл.

— Да, дорогой, поторопизь.

Это были последние слова, которые я услышал. Я положил трубку, схватил ключи от машины и выскочил за дверь.

Может, они свихнулись. Может, свихнулся я. Может, они собрались зло и жестоко подшутить надо мной. Запрут, например, дверь и будут смотреть в окно и хохотать как безумные.

Или, может…

Я вскочил в машину, включил зажигание и вылетел из гаража на аллею, а потом на улицу. «Что бы ни случилось, — думал я, — это — жизнь, дружище, и если хочешь жить, время от времени приходится рисковать».

А если речь идет о такой прелестнице, как Зина Табур, которая в одну-единственную ночь способна доставить удовольствия всей «Тысячи и одной ночи», или о такой соблазнительной красотке, как Сильвия, которая, родись она эскимоской, растопила бы на Аляске все иглу? В общем, рисковать.

Свернув на дорогу, ведущую к Зине… и Сильвии, я взглянул на утреннее небо и был поражен его красотой. В рассветной сероватой дымке оно сияло всеми оттенками алого, розового, багряного и фиолетового.

Такие великолепные восходы — одна из достопримечательностей Южной Калифорнии.

Примечания

1

Кастер — американский генерал, убитый индейцами во время войны в 1876 году.

(обратно)

2

Сильвия имеет в виду инцест, или кровосмешение.

(обратно)

3

Mamma (лат.) — молочная железа.

(обратно)

4

До скорого! (фр.)

(обратно)

5

Намек на главного героя романа Р. Л. Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» — человека двойственной природы.

(обратно)
--">