Луис Адриан Бетанкур - Здесь песок чище

Здесь песок чище

ПОПЫТКА ПРОБИТЬСЯ К СЛАВЕ

Сильвио Мора^[1] чувствовал себя уверенно, облачившись в новую удобную полевую форму. Казалось, что она была скрупулезно сшита руками портного, а не куплена в магазине, куда попала из остатков обмундирования, которые армия и флот США пускают в продажу. Этот магазин размещается напротив радиостанции Ла Фабулоса на Фледжер-стрит. Худой, невысокого роста, Сильвио Мора был уверен, что этот хороший костюм улучшит его внешний вид. Пышные усы, которые он отпустил, по его мнению, придавали лицу некоторую интеллигентность, и это успокаивало.

Он чувствовал удовлетворение не только оттого, что изменил свою внешность, хорошо подобрал униформу, обулся в отдающие блеском новизны ботинки парашютиста, но и потому, что у него было современное, полученное законным путем боевое снаряжение. В первую очередь новенькая, еще покрытая смазкой, винтовка AR-15, которую он приобрел в одном из оружейных магазинов на 8-й улице в юго-западном районе. Она ничем не отличалась от тех, что хранились на складах фирмы «Кольт».

Такая же винтовка, как и те, которые в то время прокладывали путь экспедиционным силам Соединенных Штатов Америки где-то далеко, в Азии, в непроходимых вьетнамских джунглях. Всего три килограмма весом, удивительная точность, двадцать смертоносных патронов — идеальное оружие.

Лежа на грязном песке за небольшими, едва укрывавшими его высохшими кустами, он следил за полетом чаек. Сделав несколько кругов в воздухе, они садились на небольшую изгородь, которая шла вдоль пляжа. У него был новый, приятно пахнувший кожей футляр бинокля.

Как легко чувствовать себя роскошно экипированным, без малейших признаков бедности. Все в жизни должно быть таким вот новым, хорошим, как на премьере. Абсолютно все — от первых пеленок до бархата на смертном одре.

Через чистые стекла бинокля, отсвечивавшие синевой, естественные цвета приобретали особый блеск. Не спеша Мора отыскал место, где должен находиться противник. Вот он. Получше подстроил объектив. На мушке центр зелено-оливкового берета. Вражеские солдаты еле видны, они хорошо укрыты и замаскированы.

Итак, противник! Ополченцы Кастро. Коммунисты. Неоплаченный счет за Плайя-Хирон. Смутные, красноватого цвета силуэты четырех или пяти человек, теснящихся в недавно наспех отрытой траншее, но тщательно прикрытой и защищенной мешками с песком.

Сильвио видел только силуэты, но не трудно было представить все остальное — и выцветшие зеленые береты, и загорелые хмурые лица, и ожерелья из семян, лохматые бороды с крупицами соли, и побелевшую от ярких солнечных лучей униформу.

Он представил также их голодные желудки, язвы на ногах и мысленные проклятия — ведь они были обязаны в одиночестве нести службу среди комаров, под солнцем и дождем, вдали от дома, от семьи. Скучная солдатская жизнь…

Подумал он и о собственной шкуре. Есть вещи, которые не предлагают в магазинах, где полно всякого оружия. Это необходимое самопожертвование, плата за славу. Закрыл глаза. В течение нескольких секунд думал о своей жене. Вспомнил ее одежду, плотно обтягивающую фигуру, вспомнил уголок своего дома в счастливые минуты, своих детей, которые никогда не возвратятся. Отца им заменил капризный немецкий пастор сомнительного происхождения. Он думал об этих забытых мелочах, не имеющих никакого значения, лежащих в глубине памяти до тех пор, пока вдруг в ситуации, подобной этой, не воскресают они в мыслях, в тоске по дому. И видится дом, мягкая кровать, кресло в прихожей, прохладная кожа жены. Слетела и покатилась вперед его шляпа. Он вздохнул. Когда снова открыл глаза, дневной свет --">