Кингсли Эмис - Полковник Сун

боюсь снова скатиться на официальный тон. Однако попробую этого не делать. Видите ли, богатая держава всегда может найти способ уладить чисто технические проблемы с более бедной. Но как бы там ни было, конференция завершена. Такой ответ вас устроит?

Бонд усмехнулся.

— Если другого нет, то устроит. А что же Аренский?

— Он, конечно, пытался свалить ответственность за обстрел на вас. Но это ему не удалось. Правительства всех заинтересованных государств уже получили полный отчет о предпринятом китайцами покушении. Вам и вашему начальству не нужно об этом беспокоиться. С вашего позволения скажу, что для нас куда важнее, чтобы пострадала репутация Пекина, нежели Лондона. Этим теперь занимаются опытные люди.

Бонд смаковал ласкающую жгучесть водки.

— Какова будет дальнейшая судьба Аренского?

— Думаю, его ждет исправительный труд. Перевоспитание в духе фундаментальных идей социализма в Сибири. В этом смысле мы стараемся придерживаться наших традиций. В более гуманном виде, чем прежде. Гораздо более гуманном. Что же… Кажется, мы обсудили все, кроме…

Ермолов пожевал губами. Шум вечеринки на заднем плане нарастал. Бонд заметил Ариадну; красивая, облаченная в нарядное сиреневое льняное платье, она была в центре восхищенных русских. Первое по-настоящему глубокое чувство облегчения охватило его. Все было позади. Они победили. И не просто победили.

Человек из Москвы снова заговорил:

— Я хочу сказать вам: то, что вы сделали, чрезвычайно важно. Это помогло показать моему начальству не только то, кто наш подлинный враг — об амбициях китайцев мы знаем даже больше, чем ваши наблюдатели — но и то, кто наш будущий друг. Англия. Америка. Запад в целом. Это дело на острове Враконис может привести к большому сотрудничеству.

А это значит, что на короткое время я снова должен принять официальный тон. Извините. Мое правительство хочет, чтобы за заслуги в деле укрепления мира вы приняли орден Боевого Красного Знамени. И я тоже прошу вас об этом, мистер Бонд.

— Это очень благородно со стороны вашего правительства, — улыбнулся Бонд. — И с вашей тоже. Но в нашем подразделении запрещается принимать награды. Даже от имени собственной нации.

— Понимаю, — Ермолов грустно кивнул. — Я ожидал такой ответ. И говорил об этом товарищу Косыгину. Что ж, это было честное предложение, выражающее искреннее чувство. Может быть, кавалерство в этом ордене кажется вам недостаточно почетным. Или престижным. Конечно, если в будущем вы столкнетесь с нашей контрразведкой, как это уже бывало, вам оно не поможет. Действительно, — тут Ермолов доверительно подался вперед, — даже наших людей, кавалеров этого ордена, он не очень-то защищал… от разного рода неприятностей. Но простите старику его цинизм. Уж больно быстро привыкаешь к человеческому разговору.

Он встал и протянул руку, Бонд пожал ее.

— Если вам потребуется моя помощь, мистер Бонд, дайте мне знать. Может ведь так случиться, что вы приедете в Россию… как турист, конечно?

— Не сейчас. Но я буду помнить.

— Я тоже. Прощайте.

Ариадна теперь вырвалась из кружка русских и разговаривала с Лицасом. Бонд подошел к ним.

— Благодарю тебя за все, что ты сделал, Нико. Я уже говорил это, но сейчас, кажется, не лишне повторить это.

Лицас хлопнул его по спине.

— Не стоит благодарности. Я был счастлив. Не колеблясь, повторил бы все сначала. Кроме одной вещи.

— Я знаю, — помрачнев, заметила Ариадна.

— Как я отвратительно себя чувствовал, Джеймс, когда вернулся с… прогулки с фон Рихтером. Я был, как ребенок. Я не смог заставить его понять, Джеймс. — Его карие глаза были грустны, как никогда. — Он думал, что действовал в Капудзоне, как надо. Карательная акция против гражданского населения в наказание за действия партизан, как сказано в приказе. Я спросил его про детей, и он сказал, что… сожалеет. Я хотел заставить его понять, что он сделал. И раскаяться. Он не захотел. Он так и не понял. Пока я не застрелил его, он считал меня чудаком. Я собирался свершить акт возмездия, справедливости. Но я просто убил его, потому что был в гневе.

— Значит, это было не просто убийство ради убийства, — Бонд отчаянно старался успокоить друга.

— Верно. Я должен был подумать об этом, — С нескрываемым трудом Лицас улыбнулся. — Ты, похоже, уже совсем оправился. Снова обаятельный секретный агент. Наверное, твой костюм напичкан минирадиопередатчиками, скрытыми --">