Анна Дарвага - Но мы воскресли

выпью кофе, захватим с тобой сумочки и пойдем убивать судью! В последний раз меня за такую дуру держали в ювелирной лавке в Тунисе! Какой номер у сраной полиции? Из какая из трех тупых полиций в этом сраном городе правильная⁵, кстати говоря? Может, правда, сразу звонить моссос? – воздев руки к небу, Миа вскочила с пуфика. Я молчала. – Ну что ты, твою мать, молчишь! Нет, тюрьма, конечно, выйдет дешевле, чем аренда нашей квартиры, и думаю, на вид, не сильно хуже, но мне не идет оранжевый, понимаешь?! Да и тебе как носорогу пеньюар, прости конечно! Кстати, здесь оранжевую робу носят, не в курсе?

– Ты веришь в испанскую полицию? – уточнила я, задумавшись про цвет формы в испанских тюрьмах.

– Она предлагает нам убить человека! Не спереть двести евро! Убить, блядь, понимаешь??? За то, что он портил ей кровь тридцать пять лет! Просто потому, что у тебя вчера были глаза как у панды-потрошителя, она сделала вывод, что мы прирожденные киллеры!

Подкидывая подушки, свою куртку, мой плащ, журналы и выкройки Миа, наконец, нашла свою сумочку, распотрошила ее нутро в поиске телефона и вытащила гаджет, который, однако, выпрыгнул из ее дрожащих рук. Телефон слетел на пол, больно шлепнулся о плитку и выключился. Перезагружая девайс и матерясь, подруга продолжала проклинать утреннюю визитершу.

Когда телефон пришел в себя, Миа набрала номер городской полиции. Свободной рукой она забрала волосы в хвост и уставилась в пол. Оператор ответил секунд через пять. Миа молчала. Из трубки слышался женский голос. «Parla! Hablame! Que pasando? Que esta passant?» Миа медленно оторвала телефон от уха и нажала на красную кнопку. Она приглушенно выдохнула, уселась обратно на пуфик рядом со мной и, уткнувшись локтями в колени, шлепнула себя телефоном по лбу. Помедитировав так с минуту, она искоса посмотрела на меня и спросила:

– Ты в тормозной системе немецких тачек разбираешься?

С Мией можно было все пройти. Латышки – страшные женщины. Они преданные, свирепые и решительные. Это была большая удача, что мы дружили, потому что я бы надорвалась с ней воевать.

Конечно, ни одна из нас не понимала ни черта во внутренностях Мерседеса S-класса Первый же гуглоанализ был неутешителен: немецкий автомобильный гений сделал свои машины дуроустойчивыми, так что нам действительно потребовался кто-то понимающий.

Вопрос «кто» вызвал у нас истерику, какую могут закатить только две блондинки, у которых мозгов хватает ровно на то, чтобы выбрать туфли, а приходится выбирать киллера.

Открыв бутылку дешевого красного, мы законопатились в магазинчике и перебирали в уме знакомых. Этот инфантил – не может ничего сделать толком по закону, что уж говорить по тяжкое преступление. Тот просто дебил, хотя жаден и извилист. Третий трус и сдаст всю кампанию до последнего винтика. Когда мы перебрали всех знакомых, я и вспомнила про Бруно. С ним меня познакомила одна моя знакомая на своей свадьбе. После того вечера я поняла, что двадцать итальянцев в одном месте – гораздо выше моего болевого порога и я постараюсь с ними больше не сталкиваться. Но Бруно был удивительно приятным парнем – спокойным, рассудительным и явно имел за душой больше, чем показывал. А еще у него в Госпиталет был маленький автосервис. Эврика!

Договориться с Бруно оказалось гораздо проще, чем можно было предположить. Нужно было всего лишь заставить божественно прекрасную блондинку Мию надеть платье покороче и накраситься. Бруно сидел, подперев голову кулаком за высоким барным столом, заваленным покоцанными чашками, грязными салфетками, какими-то засаленными чеками и вообще меня не слушал. На заднем плане стоял каркас полуразобранного «Пежо» с поднятым капотом и снятыми колесами. В углу притаился голубой пластиковый ящик, из которого торчали погнутые жестянки номеров.

– Мы заплатим десять тысяч наличными, – я старалась звучать уверенно.

– Миа, а ты бывала в Валенсии? Там в это время очень красиво, – мечтательно проворковал Бруно.

Миа улыбалась. Красота – главный капитал успешных убийц.

***

«Мерседес» судьи с разгона отправился под откос на очередном серпантине как по расписанию. Летел красиво – один прыжок, два сальто, фейерверк в конце. Чтобы получше рассмотреть действо, мы даже вышли из машины.

– Надо проверить, что он не выскочил из двери, – я всегда была за тотальный контроль.

– Надо – тогда поехали, – Миа села за руль синей малолитражной букашки и мы --">