Ева Ланска - Клото. Жребий брошен

Ева Ланска Клото: жребий брошен

Ничто не может помешать вашим образам воплотиться в реальность, кроме той же самой силы, что их породила, — вас самих.

Женевьев Бехренд

(Ронда Берн. «Тайна»)

Глава 1

Скользить серфером в людском потоке в метро — жизненно важное умение для горожанина, у которого нет машины и который не любит опаздывать.

У Жени не было машины, и опаздывать она не любила. За три года работы в издательстве она не пришла на работу вовремя всего пару раз. И на то имелись очень уважительные причины.

Ловко обойдя на повороте чью-то медленную спину, Женя прыгнула на эскалатор. Легко пробежав по ступенькам, оказалась на платформе и постаралась протиснуться поближе к краю. Главное — поглубже забраться в вагон. Ехать почти до конечной, так что пробиваться к выходу через толпу не придется.

Из тоннеля потянуло ветерком — приближался поезд.

И тут прямо в Женину спину уперся чей-то локоть. Еще шаг к краю платформы — и перед Жениными глазами открылась черная пасть шахты. Женя в ужасе метнулась в сторону. А на ее место протиснулась брюнетка лет тридцати пяти с очень бледным лицом. Да, лицо очень бледное и… смутно знакомое.

«Где-то я ее видела», — отметила Женя и попробовала украдкой рассмотреть нахальную особу. Но тут в глубине тоннеля зажглись два горящих глаза — круглых и яростных, как у дракона.

Хрупкая Женя приготовилась к штурму: прижала сумку к груди, чуть раздвинула локти — сейчас толпа рванет в вагон и…

За секунду до того, как морда вырвавшегося из тоннеля поезда поравнялась с ними, Женина соседка, оттолкнувшись руками от людской массы, прыгнула вперед и скрылась под ревущим металлическим змеем…

— А-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — взвился истошный крик. — А-а-а-а-а-а!!! Женщину! Женщину задави-и-ило!!!

Жене только показалась, что брюнетка упала на рельсы. В действительности самоубийца, задержав прощание с жизнью на доли секунды, бросилась не под, а на поезд. Ударившись о мчащийся мимо металл, как птица о стекло самолета, она разбилась насмерть.

Поезд протащил изуродованное тело несколько метров, ломая о край платформы. А потом отбросил относительно недалеко от места, где стояла эта женщина, когда еще была… живой.

Поезд остановился, двери с задержкой распахнулись. Ко всему привычные московские пассажиры, ехавшие в роковом вагоне, опрометью кинулись к соседним дверям. Обтекая тело, людская река двигалась к арочным проемам.

— Уважаемые пассажиры! — разнесся по платформе хладнокровный голос дежурного. — В целях вашей безопасности, пожалуйста, сохраняйте спокойствие и…

При этих словах толпа послушно отхлынула от края платформы. И тех, кто видел, что случилось, и тех, кто ничего видеть не мог, сразу объединила муравьиная деловитость пассажиров подземки, настойчиво толкавшая людей на поиски выхода.

Около эскалаторов немедленно образовалась давка, пронизанная, словно туча — молниями, возмущенными выкриками.

Ничего этого Женя не видела и не слышала. Сделав против собственной воли несколько неловких шагов, она остановилась рядом с телом, к которому, пробивая дорогу сквозь толпу, уже спешили какие-то люди в форме. Мелькнул гигантский шуршащий мешок…

Женя словно окоченела… Бывают мгновения, когда каждая мелочь происходящего впечатывается в память, точно гравировка.

Прядь волос, утопающая в густой темно-бордовой луже. Неестественно вывернутая нога — или то, что когда-то было ногой. Босая ступня в лопнувшем чулке. Туфля с переломанным каблуком валяется в стороне. И бело-красное месиво на том месте, где недавно были нос, аккуратно подкрашенные губы, глаза с тонкой сеточкой морщинок — все то, что несколько секунд (секунд!) назад показалось Жене знакомым.

И кровь, кровь, всюду кровь — на затертом миллионами ног мраморе, на колоннах и даже… на Жениных туфлях, ненароком коснувшихся страшной лужи.

Рядом уже сновали сотрудники метро и милиционеры, громкоговоритель продолжал выкрикивать что-то утешительно-направляющее. А Женя все стояла и стояла, уставившись на окровавленный камень, не имея сил пошевелиться.

В ушах у нее морским прибоем шумела кровь. И какие-то ненужные, безответные слова отбивали ритм в этом шуме: «Как же так… Как же так… Как же так…»

Из шокового состояния ее вывело движение воздуха рядом.

Женя подняла --">