Сергей Георгиевич Донской - Конь в пальто

неожиданное русло.

– Уф! – сказал он вместо приветствия и оправдывающим наличие стаканчика тоном добавил: – Набегаешься за день, как собака, вымотаешься… Надо же как-то снять стресс, верно?

Не потрудившись убрать с голубых глаз нависшую челку, парень смерил подошедшего взглядом, выдвинул фанту на середину стола, поднял свой стакан и предложил:

– Отравимся?

Приняли беленькую, запили по очереди желтеньким. Присмотревшись к глазам Бориса Петровича, подернувшимся мечтательной поволокой, парень улыбнулся уголком губ, сходил к стойке и возвратился с двумя полными стаканами:

– Угощаю.

– Зачем же? Неудобно даже, – нерешительно заговорил Борис Петрович, хотя подношение уже принял и успел взять стакан на изготовку, держа его в согнутой руке на уровне подергивающегося кадыка.

– Ладно, кончай эти китайские церемонии. Лучше отравимся. Давай!

Огненная жидкость вновь побежала по жилам Славина, возвращая ему бодрое, приподнятое настроение духа. Он почувствовал себя таким задорным и молодым, что представился просто Борисом, без всяких «Петровичей». Незнакомец оказался Жекой, именно Жекой, а не Евгением, как вежливо называл его Борис.

Как-то плавно, без резкого перехода, с неизвестно откуда взявшейся бутылкой шампанского в кармане Жекиного плаща, новые знакомцы начали перемещаться по раскисшим улицам Курганска в направлении уютной славинской квартиры. Если Бориса и покачивало, то самую малость, так что дрейф завершился благополучным прибытием в пустую семейную гавань Славиных. Звякнула связка ключей, щелкнули один за другим замки, а вскоре тренькнули фужеры, выставленные на стол, приглушенно хлопнула пробка и вот уже зашипело пенистое шампанское, предлагая свои скромные градусы в дополнение к тем, которые уже бродили в крови мужчин.

Что-то через полчасика, когда обманчиво-теплый день пошел на убыль, сидевшие перед опустевшей бутылкой приятели вступили в новую, доверительную фазу общения.

– Ты пойми, Женя, – горячился Борис. – Я мужик неглупый, как ты мог заметить. И мне в обществе всеобщей коммерциализации тесно! Помнишь, как вскричал булгаковский Понтий Пилат? Тесно мне, тесно мне! Я – такой же. Интеллект нынче не в почете: купи-продай, вот и вся премудрость. Воротит меня от всего этого… Бр-р-р!.. Извини, шампанское… О чем это я? Ах, да… Я принципиально бизнесом не занимаюсь, хотя голова на плечах имеется, а в ней – вот здесь! – мозги, начиненные высшим экономическим образованием. Торговля, скажем, начинается с чего? – Прежде чем ответить, Борис назидательно воздел указательный палец к потолку: – С мар-ке-тин-га! Другими словами, с профессионального изучения спроса и предложения. Я, между прочим, в конце восьмидесятых опубликовал учебное пособие «Основы маркетинга»… В соавторстве с Бучницким, но это к делу не относится… Это что означает? Это означает, что я специалист в области бизнеса. Теперь возьмем мою благоверную. Дура дурой, а маркетинг для нее – тайна за семью печатями. Зато – администратор рынка! И корчит из себя при этом… неизвестно кого! Вот что обидно!

– А ты раздобудь деньги и швырни ей в лицо: на, подавись! – мрачно посоветовал гость. – Докажи свое превосходство.

– Что значит: раздобудь? – раздраженно поморщился Борис. – Деньги зарабатывают, а не раздобывают. И потом, что она, денег не видела? Говорю же: администратор рынка.

– Тогда живи за ее счет и не возникай. Жена тебя кормит, одевает, а ты недоволен.

Что-то враждебное, злое вдруг проглянуло в Жекиных глазах, но Борис, обдумывая его слова, не обратил на это внимания.

– За ее счет? – Он пожевал брошенную фразу и скривился, словно уксусу глотнул. – Да за ее счет особенно не разгуляешься. Пропади она пропадом, такая жизнь. Копит, копит… Рубль на газету и тот приходится клянчить! Не вижу я никаких денег, пойми! Прячет их Ирочка. Сама все покупает, сама все решает… Я ей как-то предложил: давай, говорю, я займусь планированием домашнего бюджета. Подсчитаю, сколько уходит на питание, сколько – на покупки, сколько можно откладывать на черный день… А она мне, знаешь, что ответила? «С какой это стати ты будешь мои деньги считать?» Представляешь? «Мои»! То есть ее личные сбережения – не наши. А квартиру в семьдесят пятом кому дали? Ей? А что оклад у меня тогда был за четыреста рубликов, это как? Нормально? Ты сколько тогда получала? Семьдесят пять?..

Борис так разволновался, что явно перешел на диспут с отсутствующей супругой. --">