Лев Владимирович Канторович , Александр Григорьевич Архангельский , Станислав Анатольевич Савицкий , Николай Андреевич Тагамлицкий , Антон Анатольевич Лапудев - Агентство Пинкертона [Сборник]

же интересом, с каким постоялец разглядывал газету.

За свою тридцатипятилетнюю работу по трактирам и дешевым гостиницам в глухих кварталах больших американских городов буфетчик Фред приобрел множество любопытных способностей и познаний, в том числе способность определять с первого взгляда профессию, характер и даже судьбу человека, подошедшего к трактирной стойке. Постояльцы и посетители подразделялись на три основных разряда: джентльмены, скромные труженики и лица без определенных занятий. «Джентльмены» появлялись здесь редко, — их приводили нужда, случай или преступление. Оберегая свое достоинство, буфетчик был с ними вежлив и сух. «Скромных тружеников» Фред презирал; он находил, что у них нет будущего и что они непроизводительно тратят свое время. Доверие ему внушали только «лица без определенных занятий».

Постоялец в сером костюме раздражал тем, что плохо поддавался классификации.

Он был лет двадцати семи, красивый, светловолосый, очень сильный на вид. Если бы не выражение простодушия в лице и улыбке, он мог бы даже сойти за благородного авантюриста (самая блистательная, по мнению Фреда, разновидность лиц без определенных занятий), но улыбка заставила буфетчика усомниться в том, что прошлое или будущее этого человека заслуживают пристального внимания.

Честный труженик? — Вряд ли… для такого занятия — слишком свежий загар и слишком мускулистое тело.

Так быть может, в гостиницу «Свет и воздух» пожаловал джентльмен в беде? Как все глубокие психологи, старый Фред знал толк в игре случайностей и противоречий. Ему случалось видеть джентльменов в протертых на коленях штанах и джентльменов, питавшихся по преимуществу хлебом и скверным кофе. Вот почему, подавая очередную чашку скверного кофе, Фред быстро и незаметно оглядел руки постояльца. Приметы не подошли. Это были руки рабочего, или по крайней мере много работавшего человека, с характерными утолщениями в суставах, с ладонью, затянутой желтоватой и черствой пленкой.

Молодой человек в сером костюме появился третьего дня с чемоданчиком ничуть не толще обыкновенного делового портфеля. Он очень долго расспрашивал о ценах на комнаты и очень быстро согласился занять вторую койку в самом худшем из номеров, где уже проживал подозрительный ирландец по имени Томми. Томми этот дошел до точки и теперь нанимался не то в пожарные, не то в солдаты.

Буфетчик питал слабость к точным определениям. Каково бы ни было прошлое и будущее обладателя второй койки, — настоящее его было безотрадно. Буфетчик с удовольствием остановился на этой мысли как раз в тот самый момент, когда постоялец стал медленно опускать газету. Опустив газету на столик, залитый кофейной бурдой, постоялец твердо сказал:

— Подайте-ка, любезный, чернила, перо, конверт, бумагу. И по возможности без сальных пятен!

«Таким тоном, — подумал Фред, — со мной может говорить только человек, прочитавший печальное известие о смерти богатого дяди».

Постоялец сосредоточенно писал у себя в блокноте, потом аккуратно расправил газетный лист, положил сверху бумагу и красивым круглым почерком стал списывать с черновика:

Чикаго, 26 июля 1905 г.

«Дорогой сэр,

Основываясь на вашем объявлении, помещенном в «Трибуне Чикаго» от 26 июня 1905 года, имею честь предложить вам свои услуги.

Я родился в 187а году в округе Уинфильд штата Канзас в семье фермера. Первоначальное образование получил под руководством местного пастора. Впоследствии шесть лет обучался в Уинфильдской школе. В каникулярное время работал на ферме отца вместе с ковбоями. В 1899 году мой отец внезапно разорился и умер, не оставив никакого состояния. Мой дальний родственник мистер Дж. К. Риккерт, консервный фабрикант и скотопромышленник в Канзас-Сити, предоставил мне занятия в своей конторе. В течение четырех лет я работал в деле мистера Риккерта, исполняя разнообразные и ответственные поручения, что могу засвидетельствовать документально. Осенью 1903 года семейные обстоятельства вынудили моего патрона ликвидировать свое дело. Вторично оставшись без средств к существованию, я в течение некоторого времени занимался частным торговым посредничеством, а затем поступил на мебельную фабрику помощником столяра, так как столярное --">