Джон Диксон Карр - Спящий сфинкс

Джон Диксон Карр «Спящий сфинкс»

Глава 1

По левой стороне дороги зеленели аллеи Риджентпарка, с правой высилась чугунная ограда прихода Святой Екатерины. Прямо за огороженной территорией церкви, укрываясь в тени деревьев, тянулся ряд внушительных домов, выделявшихся на фоне пыльной листвы.

Дом номер 1 по Глочестер-Гейт — наконец он увидел его.

Смеркалось. Из парка доносился птичий гомон. Дневной жар еще окутывал улицу в центре Лондона, странно напоминавшую деревенскую. Мужчина замедлил шаг, а затем и вовсе остановился, ухватившись за один из прутьев ограды. Что это? Неужели паника? Очень похоже…

Множество раз представляя себе возвращение домой, он не ожидал такого поворота событий. За семь лет все здесь слишком изменилось. Пусть не разрушилось полностью, но стало совершенно иным.

Сегодня днем он решил, что уже осознал это изменение в полной мере. Но человеку свойственно ошибаться — осознание начиналось только сейчас. Ему — сэру Дональду Холдену, майору, предположительно погибшему вместе с 4-м Глибширским, — сегодняшний день показался вечностью. Сейчас перед его взором представал не белый особняк с величественными колоннами, где его могла ждать Силия, а 307-я комната в военном министерстве и сидящий за столом Уоррендер.

— Ты хочешь сказать, — Холден словно услышал собственный голос со стороны, — что уже больше года меня считают мертвым?

Уоррендер даже не пожал плечами — это был бы слишком трудоемкий жест, — лишь дернул верхней губой, подтверждая сказанное.

— Боюсь, старина, именно так, — признался он.

Дональд не мог скрыть изумления:

— Но как же Силия?..

— Вот те раз! Так ты что, женат?

Воцарившееся в комнате молчание еще больше подчеркнул щелчок колпачка авторучки. Человек за столом вертел ее, словно собираясь что-то записать.

— Мы с тобой оба знаем, — Уоррендер наконец нарушил тишину, — что, если какому-нибудь парню поручают опасную работу, вроде твоей, когда мы вынуждены делать вид, что он по-прежнему приписан к своему полку, ему разрешается сообщить об этом жене и своему адвокату. По-другому бывает только в книжках да в кино. Знаешь, мы все-таки умеем относиться к людям по-человечески.

— Но я не женат, — вяло возразил Холден.

— Значит, помолвлен?

— Нет, даже не помолвлен, — откликнулся майор. — Я не предлагал ей руку и сердце.

— Ах вот оно что, — пробормотал собеседник со вздохом облегчения и, словно ставя точку на неприятной теме, водрузил колпачок авторучки на место. — Тогда другое дело. А то я было испугался, что проворонил важное событие.

— Нет, ты ничего не проворонил, — отозвался Дональд. — И как давно я считаюсь мертвым?

— Если мне не изменяет память, ты погиб во время штурма, — смущенно заговорил Уоррендер. — Эх, забыл я название этого местечка… Но если хочешь, могу прямо сейчас выяснить по документам. Точно помню, что это случилось в апреле, перед самым концом войны. С того дня прошел год и три с небольшим месяца. Неужели Каппельман не сказал тебе?

— Нет, — пожал плечами Холден.

— Черт бы побрал его безалаберность! — воскликнул хозяин кабинета. — Тебя представили к награде, все газеты об этом трезвонили.

— Спасибо.

— Слушай… — начал было Уоррендер, но осекся и вскочил из-за стола; он выглядел худущим и измотанным, хотя был всего на каких-нибудь лет пять старше самого Холдена. Постукивая костяшками пальцев о стол, мужчина продолжил: — Когда Джерри раскололся, это послужило сигналом к бегству для остальных. Фон Штебен удрал в Италию, и нам позарез нужно было его поймать. Ты был тем человеком, который сумел это сделать. Но у противника тоже существует разведывательная служба. Итак, ты «умер», как и некоторые другие наши люди, и получил прекрасный шанс выиграть. В итоге ты поймал Штебена. Старик, помнится, был очень доволен этим делом. Слушай, неужели ты действительно не стремился к подобной награде?

— Господи, нет, конечно! — заявил Дональд.

Собеседник погрустнел:

— Сейчас это уже не важно. — Он глянул в окно, выходившее на Уайтхолл. — Война окончилась год и три месяца назад. Ты больше не служишь ни в армии, ни в МИ-5, ни где-то еще. Но ты хоть понимаешь, что совсем недавно подобная похвала значила чертовски много?

Майор покачал головой.

— Я и не жалуюсь, — ответил майор, задумчиво глядя на приятеля. — Я только… тяжело привыкать --">