Роман Анатольевич Канушкин - Радужная вдова

амбулаторно, переносится на ногах… Игнат, бесшумно ступая, прошел в ванную и закрыл за собой дверь. Пустив холодную воду, подставил под струю голову. Тут же ему стало значительно легче — он застонал, причем, завершаясь, стон его чуть было не переродился в радостный крик.

— О, нормалды… Хорошо!

Вода бежала по затылку, по ушам, снова по лбу. Игнат поднял голову и уставился в зеркало.

— А чего хорошего-то?! — негромко проговорил он. — Допился. Уже просыпаюсь неизвестно с кем.

Из зеркала на него смотрела небритая и весьма потрепанная физиономия с торчащей мокрой щеткой волос — Игнат Воронов подстригся практически на лыску, оставив сверху лишь небольшой ежик. Почти Брюс Уиллис — правда, в тех фильмах, где тот играет спившихся забулдыг.

— Ладно, не страшно, — произнес Игнат чуть громче, чем хотел бы. — Лучший способ борьбы с похмельем — это контрастный душ. — Он обернулся, посмотрел в унитаз, потом усмехнулся и подумал, что, наверное, не все так отвратительно. — Что ж, иногда с утра поступают и хорошие новости.

В унитазе плавал презерватив. Видимо, он действовал на автопилоте, но все-таки позаботился о презервативе. Один из лучших сотрудников (правда, теперь забыл добавить слово «бывший») самого элитного и уж наверняка самого секретного спецподразделения, ныне превращающийся в спивающегося забулдыгу, проявил себя вчера большим умничкой и позаботился о мерах предосторожности. Хотя скорее всего о презервативе позаботилась она, и теперь остается решить задачу — кто такая?

Дверь открылась. Девушка стояла на пороге. Игнат, не поворачивая головы, посмотрел на нее через зеркало. Видимо, о застенчивости она ничего не слышала. Стояла голая и довольно соблазнительная. Совсем еще юная. Улыбнулась:

— Ты всегда разговариваешь сам с собой?

— И тебя с добрым утром! — Игнат попробовал улыбнуться, но получилось так себе.

— Слышала, что ты говорил про похмелье… Один человек учил меня, что лучший способ борьбы с похмельем — это утренний перетрах.

— Видать, мудрый был малый.

— Да, ты абсолютно прав, — серьезно сказала девушка, — он действительно был мудрый. Он дал мне эту работу.

Игнат все же рассмеялся и проговорил:

— Пилот малой авиации трясущимися руками берется утром за штурвал, обнаруживает, что одет в разные ботинки, одного носка нет вообще… Появляется стюардесса, он смотрит на нее, силясь вспомнить, что надо говорить, потом произносит: «Раздевайся… Тьфу ты, нет… Наливай… Тьфу, черт! Не… Это… От винта!»

Девушка улыбнулась:

— Это анекдот или намек?

— Ну, если честно — и то, и другое, — признался Игнат.

— Сладкий мой, память отшибло?.. Ты вчера меня путал, как только не называл. Катерина я. Очень просто — Катя. Но больше напоминать не буду. Катя! А подруга моя — две Кати, если тебе так проще запомнить.

— Понятно. — Игнат кивнул, вытер голову полотенцем.

— Жениться ты на мне вчера не обещал. Ничего непоправимого еще не совершено.

— Ладно, не обижайся. Перебрали вчера.

— Что еще? Я здесь по собственной воле, потому что ты мне понравился. По-моему, у тебя вчера был день рождения, если это правда.

— Вроде бы правда…

— Что еще? Да, я проститутка.

— Да? Но… вроде… — Игнат пожал плечами. — Ну… вроде вы это по-другому называете.

— Точно. Мы — по-другому. — Она кивнула. — Только я необычная девушка и называю вещи своими именами. Днем учусь, а ночами работаю. Я тебе вчера и это говорила.

— Припоминаю… Черт побери! — Игнат вдруг обнаружил, что только что все вспомнил. — Ты учишься в юридической академии… Ты студентка, если я ничего не путаю. Студентка! Правильно?

— Точно. Тебя вчера это очень удивляло. Юриспруденция и проституция — ты нашел это весьма сексуальным.

— Да. Ты… — Игнат улыбнулся и несколько растерянно спросил: — Ты — подарок?

— Вчера ты называл меня «Подарочек». И даже повязал бантик. Было очень весело — гусары гуляли.

— Извини.

— Почему? Нормально. Учитывая обстоятельства. Это твое слово, очень милое в своем татарском идиотизме, нормал?..

— Нормалды?

— Да, верно. Так что все нормалды!

— Слушай, как же ты такая умная и…

— Не начинай. Договорились же вчера.

— Да? Ладно.

— Все же ты милый…

— Всегда считал юристов извращенцами.

— Я будущий юрист. Но против извращенки ничего не имею.

Игнат глядел в зеркало и поглаживал --">