Андрей Александрович Ильичев (Ильин) - По ту сторону жизни

вести – радоваться ей или бояться. Наверное – радоваться, потому что сам товарищ Сталин. Но, с другой стороны, у нее был жених. Правда, что он может сделать, даже если узнает – только проглотить обиду. Или ехать танцевать в Магадан.

Сталин толкнул дверь чёрного входа, пропустил балерину, которая побежала наверх, цепляясь пышной юбкой за выгнутые узоры перил, стуча о ступени жёсткими мысками пуант, которые второпях забыла снять.

В полной темноте поднялись на третий этаж. Сталин открыл дверь. Сказал:

– Сидите здесь, на стуле. Ждите меня.

Девушка покорно села.

Товарищ Сталин прошёл по кухне в коридор. Где его встретил Александр Михайлович.

– Всё в порядке?

Офицер быстро-быстро закивал.

Всё это было странно и тревожно – квартира, чёрный ход и Сталин. Сам. Без охраны и сопровождающих лиц.

– Я сяду в той комнате, ты разговаривай в этой. С каждым по очереди. И дверь открой, чтобы я слышал и видел. Вот вопросы. Прочитай.

Александр Михайлович быстро пробежал по листку глазами. Кивнул. Открыл ключом первую дверь, вызвав зэка.

– Сюда… Садитесь. Лицом к двери. Я по поручению… Не важно кого. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Отвечать чётко и громко.

Ошарашенный зэк смотрел на офицера. Он ни черта не понимал, как и другие. О чем только он не думал не гадал, когда его с зоны выдернули и, ничего не объясняя, сунув в машину, привезли на аэродром. И после, в самолёте, и в бане, где он, мыла не жалея, скрёбся и мылся, и когда его в пиджак гражданский обрядили.

Но такое! Чтобы Москва! Центр, откуда до Кремля подать. И кровати с простынями, и еда на столе – ешь не хочу.

– Расслабьтесь, что вы как соляной столб?

Да как же расслабиться, когда такой быстрый переход, когда только что из тундры, с нар, от баланды и вшей. Когда пули в затылок ждал или иного подвоха, но точно не крахмальных наволочек.

– Представьтесь, кто вы?

На «вы»?! Не кулаком в рыло, не матом в уши… На «вы»!

– Я? Полковник. Армейская разведка… То есть, извините… Заключённый номер… статья… зона…

– За что сели? Советскую власть не любите?

– Никак нет! Я за нее кровь проливал. Три ранения имею. Не любил бы, к немцам перебежал.

– А за что срок получили? Наши Органы не ошибаются.

– В плену был.

– Плен нехорошо. Офицер не должен попадать в плен. Белые офицеры пулю себе в лоб пускали.

– Я контужен был.

– Ладно, то дело былое. Хочу побеседовать с вами. Правильно скажете, обратно на зону не поедете. Поэтому отвечать надо честно.

– Так точно!

– Не орите, я не глухой. Скажите, если предложить вам службу, которая предназначена для охраны важных персон, вы согласитесь?

– Каких «важных»?

– Например, из Кремля.

Напрягся зэк. Черт его знает, что за этим предложением стоит. Не верят зэки никому и ни во что – отучились верить. Потому что лупила их жизнь куда и чем ни попадя кулаками следователей и дубинками надзирателей, так что все надежды соплями кровавыми вышли. Ни ждут они ничего хорошего от жизни. Кого охранять, зачем? Кремлёвских товарищей вся страна стережёт пуще глаза, и армия, и МГБ, и милиция… Всяк их защитит и от пуль закроет, жизни своей не щадя. О чем тогда он? Думать, думать надо, мозги напрягая, пусть хоть закипят они! Ответить осторожно:

– Я не знаю. Я готов. Но справлюсь ли, ведь их МГБ охраняет…

– МГБ, а теперь еще другие им в помощь, которые с опытом боевым.

Забегали глазки у зэка. Чтобы с нар, да во всемогущее МГБ попасть, который тот же НКВД, что людей пачками в распыл пускал, рвы расстрельные наполняя! Что там простому заключённому делать?

– Еще вопрос. Как сделать так, чтобы бойцы не предали своих?

– Да как же можно? Чтобы вождей, любимцев народа?! Это… это невозможно!

– Но если представить, что возможно. Если враг ключик к ним подбирать станет? Человек – не камень, всяк свой предел имеет. Охранка царская революционеров, товарищей испытанных ломала, к предательству склоняя. Как с этим быть?

– Тогда нужно таких людей подобрать, которые…

– Это не ответ. Каждому в душу не залезешь, а враг изощрён и коварен. Как уберечься от предателей? Подумайте, скажите…

– Тогда надо… Надо подписки брать и расстреливать, как на фронте… Когда с позиций бежали… Перед строем, без суда и следствия в затылок…

Плохой ответ, без фантазии.

Следующий…

– Кто такой?

– Зэка номер…

– А раньше, до посадки?

– Максимов Пётр. Капитан второго ранга. Морская пехота.

– А… Это ты товарища Сталина ругал? Зачем ругал? Что тебе --">