Артур Зеев - Австрийский ревизор (СИ)

из-за пояса финку, попытался пронзить тому горло. Офицер заблокировал руку бандита, и они так и замерли: ни у кого не хватало сил победить соперника.

Краем глаза контрразведчик заметил, что к нему подползает раненый чухонец. Попробовав зажать обрубком Михаилу горло, тот занёс левую руку со стилетом для удара. Младший лейтенант решил рискнуть: максимально отведя лезвие финки в сторону, он резко разжал руки. По инерции уголовник полетел вслед за ножом, растянувшись на Шлаевском и заслоняя того собой от удара чухонца. Офицер перехватил кисть последнего, чуть заломал и, завладев стилетом, вогнал лезвие по самую рукоять в шею второму шпиону, у основания черепа. Сбросив с себя умирающего, Михаил выдернул финку из половиц и точным движением перерезал чухонцу горло. Тот забулькал кровью, а контрразведчик поднялся и, шатаясь направился к месту, где была их схватка с Йозефом.

Кровавый след на полу говорил, что австриец скрылся, но вряд ли успел уйти далеко. Младший лейтенант поплёлся по коридору, привалившись к стене, однако в сенях споткнулся, упал и потерял сознание...

***

Врач заканчивал обрабатывать Шлаевскому ожоги на ногах. За закрытой дверью Рихтер без устали материл санитарку, пытаясь пробиться в палату к подчинённому. Марфа Никитична, заслонив своим дородным телом вход, отвечала полковнику отборными ругательствами и угрожала позвать начальство. Михаил почему-то подумал, что, если они сцепятся в драке, его шеф почти наверняка успеет получить пару раз в зубы от мощной женщины в халате.

Наконец, врач закончил перевязку. Встал, чуть потянулся, опустил маску и вздохнул:

— Марфа Никитична, пустите уже господина фон Гринвальд-Рихтера в палату. Вы своей руганью мертвеца поднимете, а мне ещё работать сегодня допоздна.

— Вот, я ж говорила, как дохтур скажет — так можно. Проходьте.

Глава контрразведки пообещал «затаскать по судам курву, как последнего сукиного сына, за неуважение к чинам и хамство по отношению к офицерам», в ответ санитарка покрутила кукиш у самого его носа. Ещё раз выматерившись, полковник сплюнул и с шумом захлопнул дверь за вышедшим врачом.

— Да уж, Роман Фёдорович, умеете Вы общаться с младшим медперсоналом.

— Иронизируете? Это хорошо. Значит, на поправку идёте.

— Ага. Врач тоже говорит, что у меня на удивление крепкий организм. Как мне досталось, а порезы уже подживают. Дня через три-четыре выпишут.

Рихтер присел на подоконник и закурил.

— Три-четыре... Это хорошо. Успеете на шоу. А прежде рапорт напишете.

— Рапорт?

— Конечно. За строгий выговор с занесением в личное дело.

Младший лейтенант присвистнул:

— Это за что?

— Вы ещё спрашиваете! Служебное имущество в виде особопрочного жилета и костюма Вы испортили, смею заметить, в который раз. Вверенный Вам «Руссобалт» преступно бросили хрен пойми где, на нём гвоздём член нацарапала какая-то паскуда. Всех ценных свидетелей перебили к чёрту. Хорошо хоть группа Спрута сработала профессионально и двое агентов Йозефа всё же у нас, но толку с них... Да и сам австриец, курва его мать, ушёл, облава по всей Москве ни черта не дала. А с утра мне пришлось принести официальные извинения от лица разведывательно-контрразведывательного главе района за устроенный Вами пожар в частном секторе... Так что строгий выговор с занесением в личное дело и удержка из жалованья двацати пяти рублёв.

— Вот так на Руси чтят героев...

Полковник хмыкнул:

— Ладно, не дуйтесь. За Неизвестнова я Вам также благодарность выписал и премию в сумме штрафа. Тут Вы хотя бы не облажались. В отличие от отдела кадров, ядрить их всех поленом.

Шлаевский улыбнулся. Взял с тумбочки яблоко из принесённых Полевым запасов, принялся аппетитно хрустеть фруктом.

— Рихтер, что за шоу Вы упомянули?

— Полевой Вам не сказал? Вы в первых рядах на казнь Неизвестнова на той неделе. Будет откалывать джигу в петельке, как и полагается предателям.

— Ну и юмор у Вас, конечно, шеф.

Глава контрразведки гортанно рассмеялся. Докурил, метнул окурок в окно, взял себе тоже яблоко с тумбочки и, отдав честь подчинённому, удалился восвояси. Спустя пару минут издалека до Михаила снова донеслась ругань полковника и санитарки. Младший лейтенант улыбнулся: похоже, этой парочке просто нравилось материть друг друга и угрожать трибуналом за нарушение инструкций...

--">