Роберт Лоуренс Стайн - Невеста ожившего болванчика

— Джиллиан, что такое? — крикнул он.

Я изо всех сил затрясла рукой. А другой рукой стала сдирать с себя эту пакость.

— Это… это паутина! — выдавила я. — Фу. Плотная, как простыня. — Я пыталась снять ее от себя. — О-о-о… — вырвался у меня сдавленный стон. Все тело зачесалось и покрылось мурашками.

— Это не может быть служебный вход, — пробубнил Харрисон.

— Кэти! Аманда! — завизжала я. — Небось опять спрятались. Ну все, на этот раз я их убью. Точно убью.

Неожиданно Харрисон схватил меня за руку.

— Джиллиан, пригнись!

Я пригнула голову. С потолка свисало еще больше паутины.

Туннель поворачивал направо. Мы вступили в струю серого света. Впереди послышались голоса.

— Эй! — позвала я. — Кэти! Аманда! Где вы?

Послышался девичий смех. Но он не походил на смех ни одной из моих сестер.

— Думаю, гримерки где-то здесь, — проговорил Харрисон. Мы миновали дверь с табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», а потом еще одну с выведенной по трафарету надписью «РЕКВИЗИТ».

Какая-то женщина крикнула «Поторапливайтесь!», а потом два мальчика засмеялись и затянули куплет.

Мы перешли на рысь. Я была уверена, что мы почти у цели.

— Кэти! Аманда! — звала я. — Лучше не прячьтесь от меня!

Коридор разделился на два коридорчика поуже. Мы с Харрисоном остановились и посмотрели в обе стороны. Коридор, что вел направо, был ярко освещен. Я было свернула в него, но потом услышала голоса в другом коридоре.

— Давай разделимся, — сказала я и показала направо. — Ты туда. Если найдешь их, тащи к главному входу. Там и встретимся.

Я побежала в левый коридор.

— Пленных не брать! — донесся до меня голос Харрисона. Вскоре он окончательно скрылся из виду.

Я бежала мимо дверей с выведенными на них именами актеров. Наверное, это гримуборные, сказала я себе.

Я перешла на шаг, когда впереди послышались голоса.

— Ты же обещал… — хныкал какой-то мужчина.

Из приоткрытой двери лился свет. Я направилась к ней.

— Ты не можешь так со мной поступать! — продолжал мужчина. Голос его звучал зло, лихорадочно.

— Что ты все бухтишь на меня! — отвечал ему другой голос. Тонкий, пронзительный голос. Голос Слэппи!

Я подкралась к приоткрытой двери. Стараясь оставаться незамеченной, я наклонила голову и заглянула в гримерную.

— Ты все испортил! — в гневе кричал Джимми О'Джеймс. Он держал Слэппи на сгибе руки, в точности как на сцене. — Ты оскорбил меня. Я не шучу. Ты оскорбил меня.

— А твоя рожа оскорбляет меня! — прорычал болванчик в ответ.

«Что здесь происходит?» — недоумевала я. Я приблизилась на шаг. И подалась к дверному проему.

Похоже, они действительно бранились. Но это ведь невозможно!

Ради всего святого, зачем чревовещатель это делает?

Джимми О'Джеймс сделал большой глоток воды из бутылки.

— Я тебе этого не позволю! — проговорил он. — Я должен это остановить — и немедленно.

Болванчик глухо зарычал.

— Останови вот это! — рыкнул он.

А в следующий миг, к моему ужасу, он отвел руку назад и ударил с плеча.

Его деревянный кулак врезался чревовещателю прямо в лицо.

Джимми О'Джеймс отшатнулся назад. Схватился за нос. По его подбородку заструилась кровь.

Что?! Я разинула рот в изумлении. Болванчик расквасил ему нос!

Что-то тут не так, сказала я себе.

Что-то сильно не так.

Я подняла глаза… и вскрикнула.

Джимми О'Джеймс смотрел на дверь. Он засек меня.

6

Болванчик тоже обернулся. Челюсть Слэппи отвалилась. Затем его голова поникла, а все тело безвольно обвисло.

Джимми О'Джеймс посадил Слэппи на столик. Затем он снова повернулся ко мне.

— Я тебя не сразу заметил, — произнес он. Его темные глаза смотрели на меня изучающе. Он схватил со столика салфетку и вытер кровоточащий нос.

— Он… он ударил вас! — выдавила я, показывая на Слэппи.

— А? — Чревовещатель взглянул на Слэппи, потом покачал головой. — Нет. Он меня не бил. Он соскользнул с моей руки, а его рука задела меня. Вот и все.

— Но… но я видела, как вы ругались! — выдавила я.

Джимми О'Джеймс хихикнул.

— Я просто репетировал. Практиковался. Сегодня вечером у нас со Слэппи еще одно выступление. — Он промокнул нос салфеткой.

Мне стало ужасно неловко.

— Извините, — сказала я. — Я подумала…