Анна Геннадьевна Бессонова - Звезда по имени Никанор

Анна Бессонова Звезда по имени Никанор

Эту удивительную бабушку звали Прасковья Никаноровна Цебина. Она жила в нашем городке Железногорске Красноярского края. Моему сынишке тогда был 1 годик. Мы с ним играли во дворе дома, в песочнице и он подружился с бабушкой, которая отдыхала на скамеечке рядом с песочницей. Малыш делал из песка формочки, а свою лопатку или ведёрко давал подержать бабушке. Если игрушка падала из её рук, то бабушка говорила о себе: « Вот я клушинская клуша». Вообще – то такое встречается, когда люди сами себя могут назвать «вороной, слоном», или как- то ещё. А здесь слово задваивается. Необычно. Я спросила её:

« Подскажите, пожалуйста, почему Вы так себя интересно называете?»

« А в нашей деревне бабы так обычно себя называли, если из рук что – то падает»,– с улыбкой пояснила Прасковья Никаноровна.

«Если не трудно, расскажите о своей жизни»– попросила её я.

«Жизь только держись!»– грустно улыбнулась она мне. Я специально стараюсь сохранить звучание её слов.

Когда Прасковья Никаноровна была молодой, она до самой Великой Отечественной войны жила в деревне Клушино Смоленской области. Прасковью Никаноровну односельчане звали просто Никанор за её боевой, шустрый, упёртый характер.

В июне 1941 года началась война. Всех трудоспособных женщин села Клушино, соседних сёл, отправили рыть окопы для помощи в боях отступающим частям Советской Армии. Потом женщинам сказали: « Всё, уходите, лучше подальше от этих мест, скоро здесь начнутся жестокие бои».

Дома Прасковью Никаноровну ждали трое маленьких сыновей, муж был на фронте.

Собрала малышей. Ей посчастливилось с тремя крохами добраться до Москвы, туда, где не было фашистов.

В 1943 году Советские войска освободили от фашистов город Смоленск. Никанор с детьми вернулась в село Клушино и стала работать уборщицей в деревенской школе. Весной 1944 года ей, уборщице, в школу с железнодорожной станции позвонила знакомая и кричит в телефонную трубку: «Никанор!! Бегом сюда на станцию!! Проезжали вагоны с военными. Я для тебя в кустах за станцией спрятала два мешка с картофельными очистками, беги шустрей, пока другие твои мешки не унесли. Сыночков покормишь».

«Клушино от станции далеко?», – спросила я.

«7 километров»– ответила Никанор.

«В деревню мешки я занесла только ночью, чтобы кто не увидел. Иначе отберут. Просто убить за них могли. Кругом голод был. Как тогда мои парнишки без меня останутся? Развязала мешок и ахнула, не могла говорить от счастья! Толсто обрезанные очистки картошки оказались с крепкими ростками! Это было целое бесценное богатство! Как я эти очистки берегла, перебирала, поливала. Прятала ото всех. Дети их сырыми бы съели. Дожили, дождались тепла и растаял снег. А как снег сошёл, так мы с ребятами вскопали весь школьный двор и посадили эти очистки. В каждую лунку к картофельной шкурке мы положили по горсти добра из школьной уборной. Как царицу ненаглядную мы картошеньку посадили в земелюшку. И стала расти наша картошка!

Всё лето мы со школьниками окучивали картошку, рыхлили, поливали, пропалывали от сорняков. школьники носили с реки воду в кадках из бересты, чтобы поливать картофельный двор.

Картошка выросла на славу!! Только крупная!! Так много, что когда мы собрали её в погреб, то даже погреб не закрывался.

Фашисты, когда отступали, с собой увозили всё что можно. Но на скотном дворе мы нашли вросший в землю огромный чугунный котёл. В нём до войны на ферме запаривали коровам пшеницу. Они его не заметили и не смогли забрать с собой нам на радость. Хлопчики этот котёл откопали, почистили с песком, отмыли и прикатили в школьную столовую.

Теперь каждый день я варила картофельную похлёбку в этом котле на всю нашу деревню. К нам в школьную столовую приходили поесть семьи с детьми со всей округи, даже из соседних деревень. Кто горсть крупы принесёт, кто соли, кто шкурку сала, вот и готова горячая, сытная вкуснющая картофельная похлёбка. А многие ещё и с собой в горшочке возьмут, если дома кто старый есть и по сугробам идти не может.

Зимой 1944 года и 1945, и потом у нас в селе, и в соседних деревнях никто не умер от голода.

На школьном дворе картошку я садила до 1957 года».

Так продолжала помогать Победе над фашистами в тылу простая уборщица в Клушинской школе по прозвищу Никанор. Она мыла пол в школе, чистила картошку, варила похлёбку в огромном котле на всё село. У её сытых односельчан были силы для работы в поле, шить --">