Игнатий Иванович Пономарев - Поход Ермака

сбиваясь от волнения, начал объяснять, что случилось.

Помрачнел Ермак Тимофеевич. Обернулся к трубачу, чтоб затрубил тот сбор-тревогу.

К атаманскому стругу стали подвигаться и остальные. Ермак продолжал расспрашивать Васятку:

— Бегбелий-то идёт на Чусовской? Давно из Макарихи вышел?

— До полдня ещё, — отвечал Васятка.

— Та-ак, — прищурился атаман. — Успеем ли опередить разбойника?

— Вам ближе, чем ему. Успеете…

— Успеем! — уверенно сказал Ермак.

Когда струги скучились, обратился атаман к дружине:

— Браты! Долго нас не было. И кучумцы набег сделали. Макариху спалили. А теперь идут грабить Чусовской городок!

И Ермак рассказал всё, что слышал от Васятки.

— Веди нас, атаман! — зашумели казаки.

Атаман дал команду плыть дружине к Чусовскому городку.

Васятка хотел вернуться в Макариху, да вспомнил, что она сгорела, и пригорюнился.

Ермак Тимофеевич посмотрел на Васятку.

— Отпускай коня, малый… И айда с нами. Поплывём выручать твою матерь из плена.

КАК СПАСАЛИ ЧУСОВСКОЙ ГОРОДОК

Пробираясь лесными тропами, обогнал кучумцев Данила и прибежал в Чусовской острог, прямо к Максиму Строганову в хоромы:

— Татары, барин!.. Макариху спалили! К вам идут!

Тут же ударили в колокол. И весь люд городка собрался. В руках мечи, копья, топоры, дубины, вилы. Сила грозная, но малая. И у всех один вопрос: «Где Ермак? Где боевая дружина? Успеет ли?!»

Данила взобрался на дозорную башню. Смотрит на реку, ждёт появления стругов на Чусовой. Не видно?! Неужели не нашёл Васятка? Неужели не будет подмоги?..

Со стороны Макарихи показалась татарская пешая и конная рать. Остановилась.

Два всадника поскакали к городку. У пристани попридержали коней, пошарили глазами по реке и помчались обратно.

— Лазутчики, — смекнул Данила, — Ермака высматривали.

Всадники подлетели к своим, и тотчас кучумцы двинулись к городку через ржаное поле, с одной стороны которого зеленели заросли тальника, а с другой — хвойный лесок.

Вот уже первые ряды кучумцев подходят к околице городка. Сейчас кинутся на крепость.

И вдруг громовой голос Ермака:

— Браты! Бей супостатов! Давай, браты! Пали! Руби!..

Из кустов тальника, из хвойного лесочка, с двух сторон загремели выстрелы: как из-под земли, выскочили дружинники Ермака.

«Засада! — догадался Данила. — Башковитый атаман! Струги причалил не к пристани, а поодаль, да вышел с дружиной на Бегбелия незаметно…»

— Эй, люди! — закричал Данила с дозорной башни. — Ермак пришёл! Открывай ворота! На подмогу атаману!

А дружина уже билась с кучумцами. Сверкали на солнце русские мечи и татарские кривые сабли.

Тут и чусовские бросились на подмогу Ермаку.

Силён Данила: в одной руке у него железные вилы, в другой топор. Рядом с Данилой Ермак мечом орудует да выкрикивает:

— Бей, браты, грабёжников! Не промахивайся!

Васятка наблюдал за битвой с высокого дерева. Ермак послал парнишку в дозор, приказав ему зорко наблюдать за неприятелем и в случае чего подать сигнал.

Но кучумцам было не до хитростей. Дружинники Ермака зажали их с двух сторон, да чусовские наддали жару. Заметались вороги. То в одну сторону бросаются, то в другую, пытаясь прорваться. Наконец удалось им пробить брешь в окружении, и кинулись татары прочь от городка. Впереди всех Бегбелий.

Дружинники бросились было вслед, да куда там — разве пешему догнать всадника.

Умчались татары, а обозы оставили.

Васятка с отцом нашли мать в татарском обозе. Но она была мертва. Отступая, мурза Бегбелий приказал перебить всех пленников.

Заплакал Васятка. А Данила только скрежетал зубами, проклиная кучумцев:

— Звери… Звери! Погодите! Будет и на вас управа!

Вечером Данила и Васятка пришли к Ермаку, попросились в дружину.

— Ты храбрый боец, Данила, — сказал атаман. — Такие люди мне нужны. Принимаю тебя вместе с сыном. Пусть он будет вестовым и знаменщиком.

— А не рано ли ему? — вдруг усомнился Данила.

— Не рано. Я сам с --">