Виталий Владимирович Танин - Охотник за облаками

стучусь в калитку первого попавшегося домика, из-за беседки оплетённой виноградом выглядывает старушка, в её глазах немой вопрос.

Я подношу невидимую кружку к губам жестом показывая что хочу пить, она наклоняет голову в знак того что моя пантомима понята правильно, сопровождая свой кивок лёгкой улыбкой.

И вот уже опять я меряю шагами дорогу, движение вперёд меняет пейзаж вокруг, густые посадки уступают место чёрным распаханным полям разлинованным зеленью, по обеим сторонам от меня видны на фоне неба крыши деревенских домов с рыжими кирпичными трубами.

Все они выстроены в одну линию и в конце каждой такой линий воткнут в землю гигантский предмет до странности похожий на толкушку для картофеля.

Я гляжу в небо, привычные моему глазу горы хлопка равнодушно дрейфуют по бирюзовой глади.

А что если облака это язык бога? Что если это белые слова написанные на голубой бумаге, зашифровавшие в себе ответы на все вопросы какие когда либо будут заданы, никем не замеченные они проносятся у нас над головами ежеминутно, ежечасно, изо дня в день. Наверное, было бы здорово читать небо как открытую книгу.

А в безоблачные дни бог молчит.Может он устал расточать свою мудрость понапрасну? Нет! Скорее он просто отдыхает и собирается с силами.

Думая так я сажусь на дубовый пень, кладу планшет на колени и начинаю зарисовывать стайку серых облаков испуганно жмущихся друг к другу.

Давно перевалило за полдень, воздух буквально плавится от насытившего его зноя, я чувствую как струйка пота течёт по моему виску переходя на шею и скрываясь за расстёгнутым воротом рубашки.

Мои воспоминания вновь затягивают меня, на этот раз размотав клубок уже прожитого не сильно, но до позавчерашнего дня.

Я вспоминаю большое облако сплошной полосой рассекавшее небо на две ровные половины, каждый из его концов подчиняясь законам перспективы истончался и заострялся по мере удаления от меня в итоге вонзаясь в противоположные стороны горизонта.

«Гигантская стрелка компаса, да и только!» – тогда подумал я в восхищении, а моя фантазия не утерпев даже раскрасила её в синий и красный.

Я так и не смог втиснуть эту небесную дорогу в свой маленький бумажный прямоугольник, как ни старался.

Позже, уже ночью я был внезапно разбужен кем-то или чем-то, разлепив веки и оглядевшись вокруг я понял, что этот кто-то уже ушёл, впрочем, оставив после себя маленькую искорку в моём сознании.

Включая светильник и раскладывая на столе три листа вряд, я спрашивал себя, почему мне не пришла эта идея раньше? По всё ещё не стёршимся и сохранившим свою свежесть дневным впечатлениям я набросал на крайних листах пейзажи противолежащих сторон света с удаляющимися в них по небу концами стрелки-облака, в то время как центральный лист был связующим между ними и нёс на себе голубизну неба с пересекавшей её из конца в конец белой и слегка волнистой полосой, походившей на след от самолета, разве что потолще.

В итоге у меня получилось подобие комикса, каждый кадр на своём отдельном листе. Оставляя всё это на столе я брёл к своей кровати с таким чувством удовлетворения как если бы решил одну из мировых проблем.

Хруст. Это моё плечо выражает недовольство утомительным и напряжённым в своей статичности положением, откладывая карандаш и разминая затёкшее плечо я оглядываю получившийся рисунок. Я чувствую, что его незаконченность, или даже лучше сказать недосказанность именно то, что мне сейчас нужно, согласно кивнув облакам на бумаге прячу их в импровизированную папку к остальным.

Вперёд! Дорога ведёт меня. Куда именно? Её дело вести, а моё следовать вот и всё что мне нужно знать, чуть больше и хрупкий баланс счастья первооткрывателя будет утерян.

В который раз я запрокидываю голову чтобы увидеть небо.

Всё как в первый раз, неизменная мягкая сочность цвета освежает, бросается в глаза игра контраста с душным пыльным воздухом вращаемым вокруг меня помощью слабого ветерка.

Я представляю что надо мной… Урчание в животе грубо отрывает щупальца моего воображения от небесной сферы, напоминая, что у живой машины, к которой прикреплена моя душа есть свой лимит прочности.

Нехотя возвращаюсь на землю и постояв с минуту в задумчивости поворачиваю домой. Накопившаяся за день

--">